– Нам говорили, что тебя зовут Эдрик. Мы приветствуем твое присутствие при дворе и надеемся, что сможем по-новому понять друг друга.

Развалившийся посреди клубов оранжевого дыма навигатор отправил в рот оранжевую капсулу с меланжей и тогда лишь поглядел на Пауля. Крошечный транслятор, круживший вокруг уголка его контейнера, сперва разразился покашливанием, а потом сухим бесстрастным голосом ответил:

– Простираюсь перед моим Императором и прошу разрешения представить верительные грамоты и вручить небольшой подарок.

Помощник передал свиток Стилгару, тот, хмурясь, проглядел его, а потом кивнул Паулю. Оба они повернулись к гхоле, терпеливо выжидавшему у подножия трона.

– Конечно же, мой Император уже увидел наш дар, – произнес Эдрик.

– С удовольствием принимаем верительные грамоты, – проговорил Пауль. – Объясни смысл подарка.

Эдрик колыхнулся в контейнере, обратившись лицом к гхоле.

– Вот человек по имени Хейт, – четко назвал он имя, – по нашим данным, его история весьма любопытна. Его убили здесь, на Арракисе… Серьезная рана в голову потребовала многих месяцев регенерации. Потом тело продали Бене Тлейлаксу, как тело мастера фехтования, адепта школы Гинац. Нам стало известно, что это Дункан Айдахо, приближенный вашего отца. И мы купили его, полагая, что такой дар действительно достоин Императора. – Эдрик посмотрел на Пауля. – Сир, разве это не Айдахо?

В коротком ответе Пауля слышалась сдержанность и осторожность:

– Похож.

Неужели Пауль увидел в нем что-то, скрытое от меня, гадала Алия. Нет! Это Дункан!..

Человек по имени Хейт стоял спокойно и невозмутимо, металлические глаза его глядели вперед, словно речь шла не о нем.

– Наши сведения абсолютно точны. Это Айдахо, – сказал Эдрик.

– Теперь его зовут Хейт, – проговорил Пауль. – Любопытное имя.

– Сир, незачем нам гадать о смысле имен, которые дают тлейлаксу, – проговорил Эдрик. – Имя легко изменить, имя, данное ему тлейлаксу, не имеет значения.

Дело рук тлейлаксу, думал Пауль, в этом вся проблема. Бене Тлейлаксу почти не интересовались нравственной сутью явления. В их философии добро и зло имели странный смысл. Так что же заложили они в возрожденную плоть Айдахо – с умыслом или по прихоти?