— Там? — переспросил герцог, взглянув в сторону спальни, откуда не доносилось ни звука.

Признаемся откровенно, он не понимал: почему бы им без лишних предисловий не пройти прямо туда?

— Милорд! Я должна рассказать вам о невероятном происшествии! — смущенно воскликнула миледи, не знавшая, как бы помягче подвести его к встрече с незваным шевалье.

— Да?

— В это просто невозможно поверить!

— А что такое? — улыбнулся Бекингем.

— Вы представляете, я прихожу сюда и вижу, что на моей постели спит какой-то мужчина…

— Какой еще мужчина? — спросил герцог, причем улыбка начала медленно сползать с его лица.

— Совершенно незнакомый мне мужчина, милорд! — вкладывая в эти слова всю свою искренность, воскликнула миледи. — Вы представляете, он так крепко спал, что мне пришлось поливать его водой из вазы!

— Вот как? — Бекингем нахмурился. — Ну и где же сейчас этот… совершенно незнакомый мужчина?

— Он там.

— В спальне?

— В спальне.

— Так. — Герцог стал еще смурнее и, отстранив женщину, решительно направился в спальню.

— Только умоляю вас, держите себя в руках! — Миледи бросилась за ним, заметив, как он положил руку на эфес шпаги.

Ничего не ответив ей, Бекингем прошел в спальню и, подойдя к кровати, резко откинул в сторону полог балдахина.

— Так! — повторил он, делая шаг назад, причем его рука, лежавшая на эфесе, столь сильно стиснула его, что костяшки пальцев побелели.

После того как миледи отодвинула тяжелую оконную гардину, демонстрируя лазутчику вид на Темзу, в свете недостатка не было, и герцог одним взглядом охватил и д'Артаньяна, сидевшего на кровати с найденными-таки ботфортами в руках, и развороченную постель, и смятый кружевной пеньюар миледи, валявшийся подле кровати. Словом, картина была вполне завершенная и в комментариях не нуждалась!

— Так!!! — в третий раз сказал он. — Вот, значит, сколь… активно вы, сударыня, готовились к встрече со мной?!

— Что?! — ахнула миледи. — Вы могли подумать…