С этими словами он подошел к секретеру, стоявшему у стены, и, взяв гусиное перо, живо набросал на листе бумаги несколько строчек.

Надуманность, ненатуральность предлога, под которым герцог хотел удалить миледи, была очевидна всем, однако Бекингем был непоколебим и настоял, чтобы миледи Винтер взяла письмо и, воспользовавшись своей каретой, доставила записку герцога приору Вестминстерского аббатства.

— Это поможет вам, сударыня, хоть как-то загладить свою вину передо мной! — напутствовал ее Бекингем, провожая до двери. — А когда вы вернетесь, мы продолжим наш разговор. Ну а теперь, сударь, — он угрюмо уставился на д'Артаньяна, едва дверь за миледи захлопнулась, — когда мы остались одни, прямо и откровенно, как мужчина мужчине: что вы здесь делали?!

— Спал.

— «Спал»! — воскликнул герцог. — Прекрасный ответ! Прямой и исчерпывающий!

— Один спал! — поспешил уточнить лазутчик, сообразив, что его ответ истолкован превратно.

— Один? Простите, сударь, а вам здесь что, казарма, куда можно прийти и завалиться спать, как у себя дома?

— Нет! Конечно же нет! Не казарма. Вы понимаете, я попал сюда совершенно случайно!

— Ну так объясните мне, сударь, как вы сюда попали?! — взревел герцог.

— Куда — сюда? — не понял д'Артаньян, болезненно зажмурившись, когда герцогский рев, штопором вонзившись в его черепную коробку, всколыхнул притихшую было боль.

— Сюда, черт возьми! В эту комнату, в этот дворец, в этот город, в эту страну, в конце концов! — не сбавляя громкости, зарычал Бекингем.

— Ах в эту страну! — уразумел-таки разведчик. — Понимаете, милорд, у нас есть традиция: каждый день после службы мы с друзьями ходим в трактир. Ну мы выпиваем в трактире…

— Ну?!

— Ну так вот, вчера… или позавчера, я уже и не помню, честно говоря, после службы мы тоже пошли в трактир. Ну мы там сидели, в трактире, ну там пили-ели-говорили, ну там ля-ля-тополя, ну, в общем, о явлениях природы и о ценах на болты, а потом! Потом примчался наш друг Арамис, он тоже гвардеец, как и я, только… из другой роты… вот… примчался наш друг Арамис и сказал, что ему срочно надо гнать в Англию!

— Зачем? — Бекингем подозрительно уставился на него.

— Что — зачем? — Псевдогасконец чувствовал, что мозги, напрочь отсыревшие от спиртного, ни в какую не хотят работать, словно мстя своему неразумному хозяину за вчерашнее возлияние.

— Зачем этому вашему Арамису срочно нужно гнать в Англию?! — пояснил герцог тоном, менее всего подпадавшим под определение «вежливый». — Что ему здесь понадобилось?!

— А я не знаю зачем. — Д'Артаньян удивленно развел руками после тягостного минутного размышления под тяжелым взглядом собеседника, если, конечно, в данный момент Бекингема можно было так охарактеризовать. — Арамис сказал «надо» — и мы сели на лошадей и погнали.