Макир и Карл оправдали мои догадки насчет того, что в любом мире солдаты одинаковы. Всегда готовы пожрать и поспать. Мы упали на свои кровати и проспали до обеда.

Глава 19

Глава 19

Продрав глаза и совершив минимальные водные процедуры, мы дружно приняли решение откушать. Малик, проснувшись раньше нас, уже успел почистить мои сапоги, которые после блуждания ночью по пустырю имели весьма непрезентабельный вид. Хорошо быть бароном! Макиру и Карлу пришлось самим сапоги драить, а я, отдохнувший и голодный, отправил слугу распорядиться насчет плотного обеда в номер. Пока Малик ходил, я решил частично рассчитаться со своим долгом. Рассыпав на кровати свои финансы, я начал отсчитывать сотню золотых.

– Тимэй, что ты собираешься делать с этими деньгами? – спросил Макир.

– Отдам тем людям, которые найдут Элис. Они уже ищут. Но чтобы поиски были продуктивнее, необходимо подогреть желание искать.

– Дорого графу обойдется спасение внучки, – покачал головой Макир.

– Это деньги не графа, а мои, – сказал я, ссыпая монеты в кошелек. – И знать об этом ему не надо. Понял?

– Но почему?! – изумленно воскликнул Макир. – Это же твои личные деньги, почему ты не хочешь представить графу отчет о расходах? Прости, Тимэй, но я знаю, что ты небогат, а тут такая сумма!

– Макир, закончим этот разговор. Я просто не хочу, чтобы граф де Пирон об этом узнал. Все, накрывайте на стол, а я сейчас вернусь.

Не хотел я, чтобы граф что-нибудь знал про мои дела. Чего юлить, я еще был обижен на его высказывание о стоимости моих услуг. Ладно бы просто ляпнул, но по законам чести империи он нанес мне тяжкое оскорбление и усомнился в моем происхождении. Дворяне не требуют денег за помощь! На самом деле требуют и берут, но высказывание графа было слишком прямолинейным и оскорбительным. Поэтому вознаграждения с него я не возьму, даже когда верну ему внучку. Когда, а не если. В этом я уверен.

Выйдя на улицу, я покрутил головой в поисках нищего. Тот сидел неподалеку. Одетый в живописное рубище, с потрепанной шапкой перед собой, он заунывно причитал:

– Подайте, люди добрые, подайте голодающему, не дайте совсем с голоду умереть!

Ну совсем как наши нищие.

– Давно сидишь? – спросил я, подойдя к нищему.

– Давно, господин, давно. Никто не подает горемыке, потерявшему дом и семью, терпящему ужасные страдания! Никто не хочет облегчить последние дни жизни бедному нищему! – запричитал он.

– Как это никто? – делано удивился я. – Например, я хочу! Вот, держи, болезный!

И бросил ему кошелек с золотом. Нищий проворным движением схватил добычу, мигом распустил завязки и уставился на золото.