Билл глянул на Балура.

Ящер кивнул.

— Должно сказать, я суть изрядно великолепен в области размера.

Билл смешался, не зная, что и сказать. Все выходило так замечательно! А Билл не был вполне уверен, что с ним может происходить замечательное.

Фиркин щербато ухмыльнулся и шлепнул его по плечу.

— Билл, а мы ведь сделали это. И прям так, как говорили долгими ленивыми вечерами много лет назад. Мы погубили всех драконов, освободили людей и разбогатели.

Он внезапно обнял Билла. Крепко.

— Мать честная, я по-настоящему горжусь тобой, — сказал он, и его голос по-настоящему дрожал от волнения.

Билл смотрел на него, не в силах выговорить и слова.

— Ладно, — произнес Фиркин и встал. — Я пошел разносить благую весть и всякое такое. Как бальзам на душу. Только ртом. Хотя бальзам, вообще-то, ртом не разнесешь. Ну можно, конечно, но весь будет в слюнях.

Он потянулся.

— Знаете, я только так, ноги размять.

Он побрел прочь, временами прикладываясь к бурдюку.

Билл глядел Фиркину вслед, и тучи в душе рассеивались одна за другой.

— Ты понимаешь, о пророк, что теперь ты надолго с ним? — спросила Летти у Балура.

— Я его суть приструню, — безмятежно предположил Балур. — Посмотри на мой размер.

Летти издала краткий смешок, обернулась и посмотрела на Билла.

— А как насчет тебя? — спросила она.

Затем она поцеловала его, и на минуту весь мир стал мягкостью ее губ и ароматом волос.

Она отодвинулась и спросила: