С этими словами маг достал из кармана резиновую маску президента Америки и, сняв «стетсон», натянул ее на свою физиономию.
— Все, можешь открывать.
Опупин дернул за штору.
— Демократические инициативы! — прогундосил Гнусдальф, делая шаг к Заместителю. — Да здравствует НАТО!
Денатурат в ужасе выбросился в окно. Протаранив оконное стекло, он с жалобным воем исчез за карнизом. Через секунду снизу послышался грохот и чей-то истошный вопль:
— Барбекю! Барбекю!
Маг, не снимая маски, выглянул наружу.
— Чего там? — дрожа, спросил Опупин.
Вместо ответа Гнусдальф кашлянул в кулак.
— Ты ведь любишь шашлыки, Опупин?
Опупин причмокнул:
— Ага!
— Тогда тебе лучше вниз не смотреть.
Гнусдальф торопливо отошел от окна, спрятал маску в карман, шмыгнул носом и принял скорбный вид.
— Все, — грустно сообщил он ворвавшейся челяди. — Заместитель скончался. Он не мог больше выносить цвета обоев своей опочивальни и свел счеты с жизнью. — Маг окинул придворных холодным взором. — Теперь я буду здесь сатрап... э-э, временным заместителем идущего сюда
Челядь Денатурата, осведомленная о крутом и злопамятном нраве чародея, так дружно рявкнула «Нет!», что со стен посыпалась штукатурка.
Задрав край ковра, маг достал из кармана сиреневый мелок и криво начертил на полу пентаграмму.
— Вот! — загробным голосом сказал он. — Я заглядываю в будущее и предсказываю кровавую битву с Цитрамоном. Да смилуются над нами небеса. А теперь — все вон. Кто вздумает дезертировать — повешу.
Лизоблюды поджали уши и разошлись. Маг еще немного потоптался около пентаграммы, затем вынул программку бегов, пролистал ее, сверился с пентаграммой и печально сказал: