Она кивает:
— Как вы узнали?
— Ты разговаривала с травами, когда перебирала их. Они ведь рассказывали тебе свои истории, так?
— Да, — кивает она.
Обнимаю её вновь и оглядываюсь, потому что вдруг воцаряется почти звенящая тишина.
Все забывают нас, потому что туча уже почти тут как тут: висит, давит тяжёлым брюхом, вот-вот разродится бурей.
Юные лекари смотрят вверх и испугано притихают.
Лидия выходит вперёд, скидывает вверх тонкую руку. Резкий порыв ветра подхватывает её рыжие волосы, и они плещутся в порывах, словно пламя костра.
— Её я тоже слышу… — шепчет Лидия, и голос её мешается с шумом разыгравшегося ветра, который то шлёпнет брезентовым пологом шатра, то шуршит сухими травами, то звякнет колбами…
— И что она говорит?
Не знаю, кто спрашивает. Кажется, все сразу. И я вместе со всеми.
Лидия бледнеет, отвечает еле слышно:
— Лишь одно слово. Одно единственное —
Сказочную страну накрывает тьма. Густая, вязкая, как вишнёвая настойка.
А во тьме раздаётся крик…
Глава 37, в которой я повоевала…
Глава 37, в которой я повоевала…
Зажигаю огонёк на волшебной палочке. Он горит тускло и едва пробивается сквозь плотную пелену мрака. Вокруг все бегают, суетятся, кричат, кто-то стонет. Рядом Люси с круглыми испуганными глазами. Бледная — куда только делся румянец во всю щёку — сосредоточенная, оглядывается. Остальные девушки собираются возле меня, Лидия и вовсе хватает за руку.
— Нам нужно спасти зелья… — бормочет Люси и кидается к котлам, где жидкость уже не кипит, а вяло побулькивает.