Но, тем не менее, черты Красавчика были искажены усталостью и неизбывной болью, словно он навеки забыл, что такое веселье и радость. У Линден перехватило дыхание.

«О Красавчик, — молча твердила она, — о Красавчик! Как мне жаль тебя!»

Первая держалась лучше. Гибель Хоннинскрю не могла не стать для нее горем, но рядом с мужем она могла перенести его. И она была меченосицей, воительницей, суть жизни которой составляла борьба. Отряд одержал победу, а стало быть, возглавляемый ею Поиск не был напрасен. Каким-то образом им удалось приветствовать Линден улыбками. Несмотря ни на что, они оставались Великанами и любили ее. Линден же ощутила жгучую пустоту и печаль, ибо понимала, что недостойна таких друзей.

Без лишних предисловий Первая указала на святилище:

— Смелый замысел, Избранная, им можно гордиться. Чистота горных вод завершит то, что даже Друг Земли, с его силой… — Неожиданно она осеклась, пристально присматриваясь к Линден. К глазам воительницы подступили слезы.

— О Избранная, — вздохнула она, — не кори себя. Ты смертна, как и все мы, тогда как злокозненность нашего врага превосходит всякое разумение. Тебе не следует…

— Я пыталась овладеть им! — горестно воскликнула Линден. — Как мерзкий Опустошитель. Я едва не погубила нас обоих…

— Пусть так, — оборвала ее Первая более суровым тоном, — но сейчас не время предаваться терзаниям. Люди нуждаются в твоей помощи. Предвратный зал полон раненых. Им нужен уход… — Первая сглотнула и тут же продолжила: — Сотканный-Из-Тумана старается помочь им, хотя его рана едва ли не самая тяжелая. Но он не оставит этих несчастных… — Взглянув Линден прямо в глаза, Первая заключила: — Он выполняет твою работу.

— Я знаю, — со вздохом отозвалась Линден. — Знаю. — Больше ей сказать было нечего. Скрепя сердце она позволила Доррису отвести себя в предвратный зал.

Последствия ужасной бойни ошеломили ее. Мрак изувечил каменный пол, вырвав куски гранита, словно частицы плоти. Мертвые Рысаки валялись в лужах собственной крови. Многие харучаи получили тяжкие раны, а один из них уже расстался с жизнью. Но сильнее всего сердце ее сжалось при виде разбросанных по полу изувеченных тел тех, кто не имел никакого отношения к битве и не представлял себе, с кем и ради чего она ведется, — конюхов, прачек, поваров, садовников…

Линден не могла больше сдерживать слезы — да и не пыталась. Сквозь застилающую глаза пелену она заговорила с Доррисом. Он и еще несколько харучаев были посланы на поиски дерева для шин, чистых тряпок для бинтов, острого ножа, горячей воды и всего метеглина, какой удастся отыскать в Ревелстоуне, ибо имевшихся у отряда запасов витрима и «глотка алмазов» было явно недостаточно. Затем, используя скорее видение, нежели зрение, она принялась искать Сотканного-Из-Тумана.