– И где можно их найти?

Бабка вновь задумалась, вытрясая нечто ценное из лабиринтов чахлой памяти.

– Вы идите прямо, молодой человек. – Последнее слово она произнесла с особой брезгливостью. – Дойдете до алтаря Эливиэль, а потом свернете налево. Вам нужен третий дом… там еще дуб растет. Не заблудитесь.

Я уже давно убедился, что дорогу следует спрашивать именно у старух, ибо они знают все на свете: кто на кого чихнул, кто кому в рожу плюнул и так далее в том же духе. Места проживания сомнительных лиц (а Тиона на «сомнительное лицо» вполне тянула) таким субъектам также известны, ведь сплетни о том о сем – излюбленное занятие всех, кому за тысячу.

На всякий случай поблагодарив старую националистку, я отправился в указанном направлении. Место поклонения светлой богине Эливиэль обнаружилось сразу за поворотом дороги, где прямая аллея расходилась на две тропки. Ох уж мне эти алтари, век бы их не видел. Мне и воспоминания о жертвенниках личей обеспечат долгие бессонные ночи. Остроухие гордецы, само собой, человеческих жертв не приносили (их религия подобного не требует), но все равно сам образ алтаря заставлял морщиться, вспоминая крики горящих заживо людей.

Деревня, собственно, тем и отличалась от села, что в ней не было храма. Его заменял небольшой алтарь из белого мрамора с золотыми прожилками. Здесь можно было помолиться о здравии близких, обратиться за помощью к обожаемой Эливиэль или просто пожаловаться светлой богине на несчастную судьбину.

Третий дом с дубом нашелся так же легко. Он ничем не выделялся среди остальных собратьев, разве только выглядел немного обветшалым. Наверняка, когда сюда пожаловали на временное жилье, домишко находился в еще более обшарпанном состоянии, а после появления жильцов слегка преобразился: к входу потекла расчищенная от земли и листьев змейка-тропа, а на окнах возникли крохотные горшочки с белыми цветами.

Я подошел к двери и вместо того, чтобы постучать, накарябал давно не стриженным ногтем руну открытия. Запирающая дверь щеколда бесследно растворилась в воздухе, и я без труда вошел в холл. Там оказалось светло и опрятно, но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что крючки для одежды привернуты кое-как, тумбочка разваливается, а настенное зеркало держится лишь на честном слове закоренелого лгуна. Отсутствие мужика в доме виднелось невооруженным глазом.

– Тук-тук, есть кто в окопе?

В коридоре неожиданно возникла тоненькая фигура Дианы. Сначала она круглыми от удивления глазами смотрела на незваного гостя, а затем бросилась ко мне на шею, едва не повалив с ног.