– Ты поднимешь руку на женщину?! – изумилась та.
– Не мешай мечтать, – обиделся мальчик.
Качели ласково поскрипывали, а яблоня больше не роняла на ребят своих плодов. Альхен деликатно удалилась, раздав ценные указания, как-то: не прыгать в колодец или не кричать громко.
– Прибью тетку, стану сам себе хозяин. – Никодемас прикрыл глаза. – Лучше одному, чем с такой родней, как она.
– У тебя должен быть где-то отец. – Эмили сначала ляпнула, а уж потом подумала.
– Это вряд ли, – мальчик тряхнул волосами. – Письмо... Мать получила письмо о том, что его больше... нет. И... бросила меня. Я ее презираю, даже... ненавижу!!
– А ты вообще любишь кого-нибудь?! – не выдержала Би. – Только и слышим от тебя: «того ненавижу», «этого ненавижу»...
Повисла пауза, нарушаемая только стрекотом одинокого сверчка, да такая тягучая, что почти осязаемая. Возможно, вопрос задан не так... и не тогда... К голосам ночного сада внезапно добавились пронзительные писклявые рыдания. У Эмилии перехватило дыхание.
На ветке одной из ближних яблонь сидела Клео! Девочка всеми силами старалась заглушить плач, но без толку!
– Какая грустная история, – всхлипывала кроха. – Бедный... бедный маленький Воробышек!
– Э-э-это что?.. или
– Мы принцесса, – пискнула та.
– Клео, что ты делаешь?! – пролепетала Эмили.
– Клео? – тут же переспросил друг.
– Да... – Девочка бессильно опустила руки.
Минуты шли, но добывайка не умирала...
– Ты меня обманула? – Не сказать, чтоб это обстоятельство сильно расстроило.
– Мисс сердится? – Клео стрелой слетела вниз. – Мисс сердится! Мисс сердится! Мисс сердится!
– Не сержусь! Прекрати! – Но та не слушала.