— Давайте, занимайтесь своими делами, — махнул рукой Чудакулли. — За мной, госпожа.

Сьюзен еще не приходилось испытывать силу мужского обаяния. У Чудакулли была масса обаяния — того самого типа, когда в глазах мужчины прыгают веселые искорки.

Она проследовала за ним по лужайкам в Главный зал.

Столы были накрыты, но никого за ними не было. Огромный буфет порос, как осенними грибами, медными супницами. За всем этим великолепием приглядывали три довольно молоденькие служанки.

— Обычно мы обслуживаем себя сами, — пояснил Чудакулли, поднимая крышку. — От официантов столько шума… Это что, шутка?

Он потыкал пальцем в содержимое супницы и подозвал ближайшую служанку.

— Ты которая из них? — спросил он. — Молли, Полли или Долли?

— Молли, ваше волшебничество, — ответила служанка, сделав книксен и слегка задрожав. — Что-нибудь не так?

— А-как-а-как-а-как, как-так-как-так-как-так, — пропели две другие служанки.

— Что случилось с копченой рыбой? Что это? Больше похоже на говяжью котлету в булочке. — Чудакулли грозно глянул на девушек.

— Госпожа Герпес давала какие-то указания повару, — испуганно ответила Молли. — Это…

— …Ай-ай-ай-ай…

— …Бургер.

— Без тебя знаю, — огрызнулся Чудакулли. — И скажи на милость, зачем ты соорудила у себя на голове этот улей? Ты похожа на спичку.

— Прошу прощения, господин, мы…

— Ты ходила на концерт музыки Рока?

— Да, господин.

— Ай-ай.

— А ты случаем ничего не бросала на сцену?

— Нет, господин!