От строя рогоглазых отделился всадник и, не торопясь, поскакал в нашу сторону. Остановился на полдороге.

– На переговоры зовет, – догадался Унго. – Прошу вас, аладар.

– Опять я?

– А как же, – удивился он. – Ведь вы наш вождь. Герой битвы у Ненужного Дола.

Никогда я не любил излишнюю популярность. Но как известно, птица-слава не спрашивает. А парит. Прямо над головой парит, зараза.

До переговорщика доехал я быстро, занятый в основном тем, чтобы сдержать скакуна своего резвого. Он стрелой, стервец, домчал почти выпавшего из седла меня к парламентеру. Кое-как утвердившись на спине своего энергичного транспортного средства я сделал дяде «здрасте».

– Ягдхистар малого журавля. Овас – имя мое, – пролаяло из-под шлема.

– Очень приятно, – порадовался я за человека. Ведь для многих карьерный рост – это очень и очень серьезно.

– Мой журавль направлен на поиски воинов, заплутавших после битвы у Ненужного Дола. Не встречал ли ты таких?

Я с абсолютно чистой совестью ответил:

– Нет, ягдхистар, не встречал. – Ведь вряд ли наших пленных можно было назвать воинами. Конкретнее вопросы надо ставить.

– А что за люди в твоем отряде? – продолжил неприличные приставания рогоглазый. В голосе его звякнул металл.

Вот же нудный какой! А я вот тупенький. Если вы еще не обратили внимания, то мы с Тивасом в розыске. При этом многомудрые псевдонимами обзавестись не озаботились. Делать нечего. Будем качать права. Я напряг шею. Физиономия послушно покраснела.

– По какому праву!? – зашипел я.

– Не горячись, отважный. – Скорее уж истеричный. – Мы здесь по Слову Блистательного Дома. И не желаем вражды, – стал он меня успокаивать, старательно стараясь разглядеть, кто это там у нас в обозе такой связанный. В щели забрала довольно блеснуло. Углядел, злыдень.

Я попер напролом:

– В отряде нашем нет чужих воинов, – и сурово выдвинул челюсть.

– Я верю тебе, – с достоинством качнулись рубчатые рога.

У меня аж от сердца отлегло.

– Мы имеем честь атаковать вас.