– Там тебе лучше будет. – Хамыц прижал голову к груди и одним движением вбил кинжал в основание черепа. Медленно, тяжело встал.

– Там ему лучше будет, брат мой, – положил я ему руку на плечо.

– Да, – качнул он головой.

С тех пор я не видел улыбки на его лице. Лишь дважды дрогнули крепко сжатые губы. Когда жутко гудящие его стрелы выносили из седел рогоглазых.

– Да, брат мой. Он твой.

Мрачной горой двинулся вперед Хамыц. Грозно упала вечно веселая Высокая Сестра, скользнул на руку из-за спины стальной шишковатый щит. Нерадостно шел в бой мой соратник.

Доехал. Встал. А соперник его веселился всячески. Облитый алой лакированной кожей, в серебристом мрачном шлеме, смотрелся он куда как праздничнее, чем похожий на грозовую тучу Хамыц.

Полыхнули алые крылья широкого плаща, и яркой молнией рванулся ему навстречу рогоглазый, зажав под мышкой копье. И завыла, и завизжала своей косматой бахромой ему навстречу раскрученная над головой Высокая Сестра. Непонятно было, откуда ударит Хамыц.

Я, честно говоря, перепугался. Ведь мне, воспитанному на рыцарских фильмах, его метода конного боя показалась заведомо проигранной. Темен был, каюсь.

Помноженный на вес коня удар рогоглазого, наверное, был страшен. Но, громко звякнув по шишковатому щитку, копье минуло Хамыца, не причинив ему вреда.

Хамыц же бил копьем сверху, как дротиком. Высокая Сестра с грохотом ударила торцом в щит рогоглазого, отчего по нему зазмеилась длинная трещина, расколовшая ею почти надвое. Затем, крутанувшись над головой, слегка зацепила полощущийся за плечами плащ, полоснула по тяжелой ткани широким наконечником, и тот, последний раз всплеснув на ветру раненой птицей, мягко опустился в высокую траву.

Почти на месте развернул коня Хамыц, вскинул вверх Высокую Сестру. Честно говоря, не ожидал, что так громко заору. Чего уж говорить о буйных детях Средневековья.

– Калман, – позвал я, когда отшумели вопли.

– Да, старший.

Я удивленно глянул на него. Ладно, потом разберемся.

– Когда Хамыц этого срубит, атакуем сразу. В лоб не идем. Вскользь. Бьем стрелами. И уходим сразу. Потом возвращаемся.

– И бьем стрелами.

– Да. Прямой бой не принимаем. И еще. Там, среди тех, двое в черных плащах. С капюшонами. Убей их.

Он согласно кивнул головой. Конечно, Тивас, может, на меня и рассердится, только уж очень много из-за этих ребят суеты. Цинично, но верно. Нет человека, нет проблемы.

А рогоглазый наконец остановился. Стряхнул бесполезный щит. Потряс рогатой башкой и тронул коня.