– Я тебя не понимаю, – нахмурилась Маграт.

– Смерть для вампиров ничего не значит, – объяснила нянюшка. – Они всегда найдут способ восстать из могилы. Это известно всякому, кто хоть немного разбирается в вампирах. Для людей убийство вампиров – это своего рода приключение, вот вампиры и позволяют вбивать в себя колы, топить себя в реке. Но, отдохнув парочку десятилетий, вампир возвращается из могилы, и все начинается сначала. То есть в выигрыше остаются все. Вампир продолжает свое существование, а сельские герои получают возможность хорошо поразмяться на свежем воздухе.

– Сорокулы обязательно придут за нами, – сказала Маграт, прижимая к себе дочку. – Они увидят, что в Ланкре нас нет, потом поймут, что до равнин мы добраться не могли. Затем обнаружат разбитую карету. Нянюшка, они все равно найдут нас!

Нянюшка оглядела расставленные по размеру бутылки и банки, внимательно изучила аккуратно разложенные колы.

– Ну, на это у них уйдет какое-то время, – сказала она. – А мы используем его для того, чтобы… подготовиться.

Нянюшка с решительным видом повернулась. В одной руке она сжимала бутылку со святой водой, в другой – арбалет, заряженный деревянным колышком, а в зубах – сетку с заплесневевшими лимонами.

– Аи а, – сказала она.

– Извини? – переспросила Маграт.

Нянюшка выплюнула сетку с лимонами.

– Значит, так, – повторила она. – Я не умею думать так же хорошо, как матушка, зато умею поступать так, как поступаю только я. Головологией пусть занимается кто-нибудь другой. А мы просто надерем этим летучим мышам задницы.

Ветер шумел над пустошами на границе Ланкра, свистел в тонких ветках вереска.

Проносясь над старыми, заросшими ежевикой курганами, он качнул ветви одинокого колючего дерева и развеял дым, поднимавшийся вверх по его корням.

И вдруг из-под земли раздался одинокий отчаянный вопль.

Внизу, под холмом, Нак-мак-Фигли бились преотчаянно, но сила брала верх над массой и количеством – и это несмотря на то, что пикси облепили Веренса с ног до головы, а на груди у него восседала сама Большая Агги.

– Верно, хлебало крепковатое вышло, – предположил человек Большой Агги, глядя на налитые кровью глаза и покрытые пеной губы Веренса. – Перебрали чуток. Всего в пятьдесякс ракс, чем пьем сами. Но он же непривычный…

Большая Агги пожала плечами.

В дальнем углу пикси прорыли в соседнюю пещеру ход и сейчас тащили оттуда длинный меч. Для бронзового клинка он совсем неплохо сохранился – древние ланкрские вожди предпочитали быть похороненными вместе со своим оружием, дабы сражаться с врагами и в следующем мире, но вождем в древнем Ланкре можно было стать, лишь отправив в следующий мир превеликое множество врагов. Поэтому вожди старались брать в последний путь оружие понадежнее и наименее подвластное времени.