Вестница опустила его голову на свое плечо, прижавшись щекой к волосам. Ее охватило тихое сияние, в свете которого его поседевшие волосы стали золотистыми. Потолок каморки был низким, и пучки трав повсюду свисали со стены.

Каменная ящерка – Малый Гриборкен – неподвижно лежала на краю лавки, свернувшись кольцом. Блики сияния отражались в ее гранитном боку.

Яромир пришел рассказать Девонне, что он задумал с письмом королю вардов. Ему нужен был совет небожительницы. Девонна писала лучше и грамотнее, чем он. Муж с женой уселись за стол с чернильницей и бумагой.

На другой день с помощью своей луженой глотки Яромир докричался до стана вардов со стены.

– Король Hep! Давай встретимся на открытом месте. У нас в плену лорд Эймер.

К воротам подъехал гонец. Яромир повторил, что отпускает пленника и передает с ним письмо королю.

– Пусть король Hep потом съедется со мной между вашим станом и нашей стеной, – добавил он. – А если не хочет со мной, потому что верит, будто я колдун, пускай пошлет доверенного человека, а я пошлю воеводу Твердисла… – Яромир осекся, опустил взгляд. – Ну, и я доверенного человека пошлю.

Он спустился со стены, хмурясь и досадуя на себя за оговорку. Яромир уже не раз ловил себя на том, что думает: «Об этом надо сказать Колояру». Или: «С этим-то разберется Колояр» Он постоянно забывал, что бывшего каменщика с Витрицы, даргородского воеводы больше нет. Но теперь у Яромира впервые сорвалось его имя вслух – как о живом.

Тела Колояра и дружинников, сражавшихся рядом с ним, до сих пор лежали в завале возле бреши в стене и защищали собой Даргород. Класть стену заново в виду неприятельского стана было нельзя. Поэтому защитники просто укрепили завал и набросали его повыше.

Лорда Эймера вывели за ворота. Этого Яромир уже не видел, только знал, что по его приказу это делается сейчас. Скоро король Неэр получит письмо князя Севера с предложением короткого перемирия и открытого смертельного боя.

Князь Кресислав лечил свою рану, лежа в трактире в горнице, где жил до осады. Он был ранен нетяжело, но, пока лежал без помощи среди убитых жезлоносцами хельдов, потерял много крови. За Кресом присматривал его стремянный и побратим. Ивор рассказал, как отвез его матери весточку.

– Поехал обратно – а Даргород в осаде, – парень развел руками. – Стал думать, как быть. Но ведь мы с тобой выросли в Анвардене. Я и выдал себя за варда. Сказал, что не хочу бродяжничать, а хочу воевать против сына погибели. Сам думаю: пойдем на приступ – я к нашим перебегу.

Кресислав хмыкнул:

– Ты, брат, хитер. Я знал, кого к матери посылать.