— Огонь иногда ведет себя странно, — печально заметил Хорошагора. — Наверное, упавшая крыша преградила ему путь.

— Они, конечно, обгорели, но их вполне можно использовать!

— Ну, значит, у нас все в порядке, — буркнул гном, чей голос переключился в режим мрачной язвительности. — Как скоро желаешь отпечатать очередной номер?

— Смотри, смотри, и на наколке остались записки, которые почти не обгорели!

— Жизнь полна приятных неожиданностей, — сказал Хорошагора. — Госпожа, вряд ли тебе стоит сюда соваться.

Последние слова были обращены к Сахариссе, которая с трудом пробиралась через дымящиеся развалины.

— Я тут работаю, — парировала она. — Вы сможете отремонтировать отпечатную машину?

— Нет! С ней… покончено! Это металлолом. У нас нет ни машины, ни шрифтов, ни свинца! Вы двое что, ослепли?!

— Ну и ладно. Найдем другую отпечатную машину, — пожала плечами Сахарисса.

— Даже самая что ни на есть рухлядь обойдется нам не меньше чем в тысячу долларов! — воскликнул Хорошагора. — Послушайте, все кончено. Ничего не осталось!

— У меня есть кое-какие сбережения, — сказала Сахарисса, смахивая со стола мусор. — Может, для начала купим небольшую ручную машину, чтобы продолжить работу?

— Я весь в долгах, — признался Вильям. — Но парой сотен больше, парой сотен меньше…

— Слушай, а как думаешь, если натянуть вместо крыши брезент, мы сможем здесь работать? Или придется перебираться в другое место? — спросила Сахарисса.

— Я не хочу никуда перебираться. Несколько деньков потерпим, а дальше приведем все в порядок, — ответил Вильям.

Хорошагора приложил ладони к губам:

— Алло! Вас вызывает здравомыслие! У нас нет денег!