По его сигналу оба орудия грянули по бревенчатому частоколу. И, убедившись, что ядра сделали свое дело, он скомандовал атаку.

Совершенно напрасно.

Вместе с солдатами, готовясь отвести наконец душу, к проломам ринулись и каторжники. И когда огонь полыхнул у них из-под ног, земля взметнулась вверх, и грохот смешался с треском, они шарахнулись назад, налетев на своих союзников, давя их и топча. Те, разумеется, которых не сбила взрывная волна и не спалило пламя.

Соратники Пупара, самые первые, еще от Куаллайда, вспомнили слухи, из-за которых все и началось, и завопили о кобольдах и их мести. Паника задушила атаку.

На самом деле кобольды здесь были совершенно ни при чем. Это была работа Кружевницы. Под ее началом подходы к стене были заминированы на случай внезапного прорыва. Здесь были и пороховые бомбы, и огненное зелье, а запалы под землей уходили под стены. Никто в лагере Пупара не догадывался, что на руднике ведутся земляные работы, а Бокехирн не успел узнать.

Он понял одно – мятежники на руднике оказались гораздо опаснее, чем он предполагал. А рисковать своими людьми попусту не хотел. И приказал отступать.

Осада рудника начиналась по второму кругу.

Проломы в стене они восстановили за ночь. Но боевого духа это не прибавило. Настроение колебалось от уныния к отчаянию. Траудет не больше, чем последний из его рабочих или темная баба-беженка, понимал, почему солдаты встали на сторону противника. Зато понимал: теперь они не выстоят. Одно дело – противостоять толпе каторжников, другое – солдатам регулярной армии. Черт побери! Им не надо даже штурмовать стены. Теперь у них хватит людей, чтобы плотно взять рудник в кольцо и заморить его обитателей голодом.

Однако Бокехирн вовсе к этому не стремился. Его солдатам тоже надо было есть и укрываться от непогоды – наступившая оттепель принесла промозглую сырость.

Чтобы сберечь людей, нужно было выпутаться из положения с наименьшими потерями. В отличие от Пупара, он не горел желанием захватывать рудник. Да и зачем? Но уйти, не наказав преступников, тоже не подобало.

Пока он раздумывал, что делать, судьба послала ему подарок. Через пару суток был схвачен первый дезертир с рудника. Один из охранников Траудета ночью перелез через стену и попытался удрать. Будь здесь только Пупар с каторжниками, ему бы удалось прошмыгнуть, но солдаты его схватили и притащили к своему командиру. Бокехирн продрал глаза – с величайшей неохотой, ибо крепко спал, – и принялся чинить допрос.

Шум разбудил также Мадженту и Отто-Карла – те уже привыкли вскакивать от любого шороха. Так что они подоспели как раз вовремя (или невовремя – это как посмотреть), и допрос получился с комментариями.