Стоило нам назвать себя эскадроном – как начались какие-то несуразные склоки и пререкания. Уже Гунар со Славкой сцепились – идти искать Ингуса, или сам объявится. Уже Таро схлопотал за любознательность по заднице, а в ответ цапнул Славку за рукав – предупредительно цапнул, но все же… А нам тут еще сидеть и сидеть! Новорожденная магия потребовала хлеба, но никакой друид не испечет его быстрее, чем полагается…

Вдруг в окно кто-то поскребся.

Таро вскочил и залаял.

Стекол в этих окнах почти не осталось, они были закрыты ставнями. Гунар выглянул в щель – и никого не увидел.

Когда поскреблись во второй раз – выглянул Славка. И с тем же успехом.

Очевидно, гостю потребовалась я.

На поясе у Славки болталась резиновая дубинка-"демократка". Я попросила его встать у стены с дубинкой наготове – мало ли какие сюрпризы полезут ко мне в окно. И на третье поскребывание отозвалась сама.

– Это я, Кача… – прошелестело из-за ставни. – Если отдашь мне сгусток силы – я тебя отсюда выведу…

– Иди, откуда пришла! – еще не остыв от пререканий, велела я. – Никуда меня выводить не надо.

– Скорее давай его сюда, иначе поздно будет.

– Иди к своим Авам, – уже не так уверенно послала я ее.

– Авы сейчас сами здесь будут. Мне нужен сгусток силы! Они не заметят, что тебя здесь нет. Я выведу тебя нижним миром…

– Они затеяли какую-то пакость, – сообщила я Гунару и Славке. – Этого следовало ожидать. Нужно убираться.

– А хлеб? – спросил Гунар.

Я развела руками.

– Мы больше не соберем вместе и такую муку, и такую воду, и такой огонь, – напомнил Славка. – Муку-то мы всю на эту ковригу извели.

– Ты иди, – предложил Гунар. – Иди, разберись, что они там придумали. А мы будем печь хлеб.

– Они прекрасно знают, что мы не бросим хлеб недопеченным… – я и вздохнула, и засопела, и головой помотала, но ничего умного в эту самую голову не шло.

– Или ты отдашь мне желудь, или погибнешь вместе со своим хлебом, я в последний раз тебя предупреждаю…

– А вот любопытно, почему она вдруг называет желудь сгустком силы, – поинтересовался Гунар.