– Подождите, – встрепенулся Льешо. – Вначале принц Таючит. Потом уже отдых. Если вы положите нас в одной комнате, за нами будет легче наблюдать. А я засну с легким сердцем, зная, как дела у принца.

– Тебя может расстроить ужасное состояние друга, – возразил лекарь. Потом скользнул взглядом по шрамам на груди Льешо: – Впрочем, кажется, боевые ранения тебе не в новинку. Итак…

Ибн Аль-Рази опустил глаза, пряча какой-то образ под ресницами.

– Твой друг крепко спит. Он не поймет, что ты рядом – мак не оставляет пациенту выбора. Но если тебе станет лучше в его обществе, я устрою вас вместе. Хотя бы ненадолго.

Лекарь махнул рукой: слуги вышли вперед и сплели руки, предлагая принцу сесть на них. Фибский король мог бы заявить, что пойдет сам, но путешествие в уборную лишило его духа авантюризма.

Льешо позволил отнести себя в соседнюю комнату, похожую на его собственную, где метался в забытьи принц Таючит.

– Его разум стремится обратно в реальный мир, – объяснил Аль-Рази, – но ему нужен покой…

Лекарь отошел в сторону и взял тонкий серебряный прут, полый внутри, как тростник. Один конец Аль-Рази опустил в пузырек темно-зеленого цвета, а другой сунул в рот и начал всасывать воздух, пока маковое зелье не заполнило прут.

Вынув его изо рта, он заткнул отверстие пальцем. Потом вложил прут между губ Тая, просунул дальше. Потом убрал палец с отверстия.

Принц Тай булькнул и подавился: лекарь начал массировать ему горло.

– Ну-ну, все будет хорошо, – сказал он, и Таючит быстро успокоился, забыв про боль и видения, которые заставляли его метаться по кровати.

– Извини, – проговорил Ибн Аль-Рази. – Но ему нельзя двигаться, пока не начнет заживать рана.

– Я помню, – с горькой улыбкой согласился Льешо.

В Шане ему не давали мак, а травы брата помогали лишь немного заглушить огонь, терзавший нутро.

– Я благодарен за все, что бы вы ни сделали для него.

Лекарь кротко улыбнулся.

– Теперь осмотрим тебя, юный король?

– Хорошо.

Льешо уже зевал, а в голову лезли смутные и бессмысленные вопросы, вроде: «Почему все называют меня «юный король», вместо того чтобы обращаться согласно титулу?». Или: «Почему я до сих пор сижу?»

Ответ на последний вопрос дал лекарь, мягко откинув Льешо на пуховую перину.