– Но Богиня…

Менар вздохнул.

– Для тебя все по-другому, как для Адара и других избранных супругов. Тем, до кого она не снизошла, верить труднее.

– Шокар говорит, что ему даровано нечто большее – свобода вести обычную жизнь…

– Отец и его Святая Дочь были добры ко мне, Льешо, когда весь мир превратился в кучку пепла на моей ладони. Я уважаю твое служение, даже последую за тобой… только во имя своих новых богов.

Льешо всегда думал, что веру нельзя навязать силой, что она возникает из глубины сердца. Похоже, он ошибался. Но юноша не собирался использовать против брата тактику его хозяев.

Как верный слуга Великой Богини в ответ Льешо мог только предложить собственную историю.

– Знаешь, она – настоящая, не какой-нибудь идеал из философской притчи. Она поила меня водой из ладоней и поддерживала мою голову, когда яды мастера Марко грозили убить меня…

– Я понимаю, – сказал Менар. – Твои друзья говорили мне об этом колдуне. Я всего лишь поэт, но проткну ему сердце своим стилом, прежде чем он тронет тебя снова. Однако в мастерской хозяина я узнал, что когда мы испытываем сильную боль или ужас, воображение исполняет желания сердца.

– Так ты объясняешь свои пророчества?

– Иногда, – признался Менар, странно усмехнувшись. – Обычно я только открываю рот и предоставляю другим решать, от кого исходит послание. Но водой меня не поил ни один бог.

Льешо вспомнил дни собственных сомнений. Сомнений не в существовании Богини, но в том, что она находит достойным принца в изгнании, бывшего раба и гладиатора. Юноша боялся не оправдать ожиданий небесной королевы. Он ошибался. Как и Менар. Ему просто нужно время, чтобы найти обратный путь.

Льешо молчал так долго, что кто-нибудь другой принял бы его за спящего. Но слепого Менара не обманешь.

– Хотя граждане Битинии посчитали бы меня еретиком, я могу допустить, что Великая Богиня существует в своем раю, а бог Понтия правит в других небесных и земных владениях. Не проси меня отринуть бога Понтия и его Дочь. Скажем так: то, от чего отказалась Богиня, подобрали Отец с Дочерью. Я не брошу их.

– Ладно.

Льешо откинулся на подушки. Они еще вернутся к этому разговору, но и тогда он будет уважать выбор брата.

Однако пророчество не могло ждать.

– А что Ападиша?

– Он и пальцем не пошевелит, чтобы помочь богине, само существование которой – омерзительная ересь в его глазах.

Слова Менара лишь подтвердил догадки Льешо и не вызвали большого удивления.