– Всемогущий Император, – сказал Агль вслух, позабыв приличия. – Всемилостивейшие боги, сколько вас есть! В чем я виноват, за что мне такая судьба?! Пусть он не убивает нас, мы ни в чем не виноваты! Пусть он не убивает!

* * *

Развияр опустил подзорную трубу. Корабли-беглецы протекали мимо. Все, кто годами выпрашивал право жить в благословенном Мирте, теперь отреклись от этого права – в одночасье.

– Подарок спрашивает, можно ли ему выйти, – сказал Лукс.

Развияр молча наклонил голову.

Со времени боя прошло трое суток. Мертвых предали морю, сожженные корабли оставили дрейфовать по воле ветра и течений, пугать путешественников и рыбаков, пока развалины не пойдут ко дну или не будут выброшены на берег. Раненых отправили в Фер на тех судах, что сохранили ход, но не годились для новой битвы. Глен, бывший раб, бывший шпион, а теперь всеми уважаемый лекарь, спасал теперь от смерти изрубленных мечами, исколотых стрелами, полузадохнувшихся в дыму людей.

Все это время Подарок сидел в каюте под строгим надзором. Сперва он злился, кричал и требовал его выпустить, в гневе кромсал своими мечами подушки и обивку стен. Позже, когда начался бой, когда завибрировал корпус «Крыламы» от огненной работы в трюме и донеслись снаружи первые вопли – Подарок присмирел.

Он сидел очень смирно, когда бой закончился. Он не видел ни горящих кораблей, ни летящих за борт тел. Вернувшись со встречи с под-адмиралом, Развияр спустился в каюту к мальчику, и, встретившись с ним глазами, Подарок отшатнулся.

На одежде Развияра не было ни капли крови. Он вымылся и переоделся, отправляясь на встречу с Галагаром. Его волосы, приглаженные гребнем, спокойно и ровно обрамляли лицо. Но Подарок смотрел с ужасом, и Развияру вспомнился затравленный взгляд под-адмирала.

Он обнял мальчишку почти насильно. Привлек к себе. Ему нужно было ощущать теплое и живое, способное пугаться и радоваться. Почти час он не выпускал Подарка из рук, держал его, гладя по мохнатой спине, по светлым волнистым волосам, слушая перепуганный стук сердца. Этот мальчик жив и цел, жив, цел и любим; обнимая Подарка, Развияр понемногу возвращался в себя, становясь почти таким, как раньше.

Каким он был до первой жертвы? Кем он был?

Он помнил каждую минуту своей жизни, и заново мог пережить ее, и по незаметным черточкам воссоздать мысли и чувства всех людей, с которыми его сталкивала судьба, и понять истинный смысл их слов и решений. «Хочешь – убежим? Я такой же раб, как ты. Ночью уйдем через горы. Хочешь?» «Ты… не говорит так. Не ври. Нельзя уйти через горы! Только по дороге, а там патрули…» «Я бегаю быстрее…»