К вечеру обстановка изменилась, и произошло это вот каким, поначалу неприметным, образом. К Отваге доставили «факела», который кутался в плащ и не желал разговаривать с часовым, но требовал тотчас привести его к начальству. «Факел» этот был свой, из пятого взвода, знал сегодняшний пароль, а явился он из города. Он едва держался на ногах, и разило от него дрянной сивухой.

Отвага явился – перетянутый в талии, суровый. «Факел» пал на табурет, пьяно и мучительно замычав. Плащ свесился с него, распахнулся, открылась на одежде кровь.

– Ты ранен? – спросил младший лейтенант Отвага, не одобряя развязного поведения «факела».

Тот медленно поднял голову, посмотрел командиру прямо в глаза – и содрогнулся Отвага, потому что увидел в них совершенно трезвое, не оставляющее сомнений отчаяние.

– Ранен? – переспросил «факел». У него задергалась щека, и вдруг он, сотрясаясь всем телом, рассмеялся. – Да это кровь не моя!

– Чья же?

«Факел» поманил командира пальцем и прошептал в подставленное ухо:

– Одного портного!

Отвага отшатнулся так, словно его ужалили.

– Вы, кажется, изволите проявлять остроумие? – осведомился он холодно. – Могу только напомнить, что сейчас, когда Дело Огнедума в опасности, это неуместно. Взывать к вашей совести не стану – вы пьяны.

«Факел» захихикал ему в лицо.

– Я пьян? Да я трезвее вас, лейтенант! Говорю вам, это кровь подлеца из местных… Ножницами меня хотел…

– У теней нет крови, – сказал Отвага.

– Теперь есть. – «Факел» хохотал и хохотал и все не мог остановиться. – Потому что теперь они больше не тени… Очнитесь! Капитан «Пламядышащего» – не предатель! Он – герой! Он слишком хорошо знал, что такое офицерская честь!

Отвага снова наклонился к вестнику и, чем дольше тот шептал, тем больше росла ледяная глыба в груди младшего лейтенанта, и в конце концов он сам превратился в лед, а «факел», оглушенный спиртным, усталостью и горем, упал с табурета и заснул.

Было уже темно, и холодный ветер задувал во двор казармы с плаца, когда Отвага приказал запалить факелы и собрать весь личный состав во дворе. Знакомо рокотали в темноте сапоги, переговаривались голоса. Красноватый свет пламени, раздерганный порывами ветра, скакал по лицам. На середину двора вышел Отвага, и все замолчали. Он чувствовал на себе взгляды. Нет, то был единый ВЗГЛЯД. Ужасное величие момента гнуло младшего лейтенанта к земле. Отвага тихо прошелся перед строем. ВЗГЛЯД следовал за ним.

Остановившись у левого фланга, Отвага резко развернулся и спросил:

– Кто мы такие?

– Боевые «факела»! – после заученной паузы грянул молодцеватый хор.