– Это какая-то уловка, – пробормотал он. – Какой-то трюк… Подвох…

Давид завороженно повторял это и не услышал то, что услышала я: какой-то шум слева и сверху. Я посмотрела туда и увидела, что на скале, метрах в пятнадцати над землей, стоит небольшой толстенький человечек. Из-под ног у него сыпались камни, а человечек не обращал на это внимания, потому что совершал поспешные манипуляции с какой-то штукой, похожей на тубус для чертежей. На лице его плясала злорадная усмешка, да и сам он весь дергался, ходил ходуном, словно отплясывал ритуальный танец. Я ткнула Давида в плечо и показала ему наверх, и в это мгновение человечек на скале положил свой тубус на плечо, отчего тот разом стал похож не на тубус, а на гранатомет…

– Привет, Люциус! – заорал что есть силы человечек, а потом раздался громкий хлопок, я испуганно присела, но хлопком все дело и ограничилось. И еще повеяло холодом, но не обычным, зимним, снежным, а абсолютным и смертельным. Холодом пустоты.

Человечек на скале снова приплясывал – так мне показалось, на самом же деле он пытался сохранить равновесие и удержать свой тубус-гранатомет в руках. Давид, не больше моего понимающий, что происходит, махнул рукой Бернару, и тот взял человечка с тубусом на мушку. А я выпрямилась и увидела, что рядом с Елизаветой никого нет. То есть Люциуса там не было. И его голоса в ушах не было слышно. Я плохо соображала в тот день, но все же до меня дошло, что это должно быть как-то связано – исчезновение Люциуса и клоун на скале.