И тут в наступившей тишине раздался низкий, хрипловатый голос Септима Хмурого. Замкнутый, молчаливый юноша, он редко вступал в разговоры, предпочитая обходиться скупыми жестами. А если уж заговаривал, значит, повод бывал действительно важный.

– Я знаю! Знаю! – объявил он тихо, но торжественно. – Это было испытание! Боги всегда посылают испытания своим смертным, чтобы проверить их преданность и стойкость!

– Не рановато ли? – неприятно ухмыльнулся Корнелий. – Учитель пока еще не стал богом!

– Станет! – Голос Септима был тверд как скала. – И он знает, что станет! Он наш бог, и мы его ближайшие подданные, его апостолы, и вера наша должна быть непоколебима!

В немом восхищении взирали юные Странники на своего хмурого товарища.

Всегда, с самых первых дней их ученичества, Септим оставался немного, на полшага, но позади остальных. Конечно, они любили его как родного, но все-таки… Он не был так талантлив и красив, как Эолли, так обаятелен, остроумен и ловок, как Корнелий, так усерден и эрудирован, как Гастон Шин… Самую малость, но он отставал во всем. Превосходство друзей он признавал и принимал спокойно, без всякой обиды и ревности. Он умел гордиться их достижениями как своими собственными – стремление к первенству было ему абсолютно чуждо. Эолли, Корнелий и Гастон со своей стороны делали все, чтобы сгладить, свести на нет это неравенство – но оно проявлялось помимо их воли. И они привыкли к этому, привыкли видеть своего друга тихим, серым и незаметным. Но теперь…

Лицо юноши, обычно такое невыразительное, с мягкими, слабыми чертами, вдруг будто наполнилось внутренним светом. Блеклые глаза загорелись живым огнем. Он стоял гордо выпрямившись, с высоко поднятой головой, открыто и смело глядел в грядущее, готовый идти вперед, не страшась невзгод и преград, нести миру имя своего бога, и, если надо, умереть за него! В темницу, на плаху, на костер – он был готов на все ради Учителя! И такая сила чувствовалась в нем сейчас… Нет, не грубая физическая и не хитрая магическая, а самая тонкая, но в то же время самая важная и великая – сила духа, что хотелось встать рядом с ним, под его невидимые знамена, и идти все вперед и вперед, преодолевая бури и беды, туда, куда укажет любимый Учитель…

«Да, – с благоговением думали в эту минуту Эолли и Гастон Шин, – именно такие существа способны изменить этот мир! Септим выдержал свое испытание с честью, он достоин своего бога!»

Не сговариваясь, юноши со слезами умиления бросились пред ним на колени. В экстазе прижали к губам его тонкие руки:

– Ты лучший среди нас! Ты достойнейший! Веди нас, и мы пойдем за тобой!