– Я – Бог, – отирая с ресниц и бровей дорожную пыль, твердо, вполголоса ответил он размазанному по фасаду оппоненту и склонился над своей лошадью. Изо рта у нее текла кровь, а глаза уже стали мутнеть – видимо, ей досталось больше, чем другим. Валлент переступил через нее брюхо – нужно было скрыться, пока не сбежался весь окрестный народец. Сейчас они еще прятались по своим темным щелям, опасаясь попасться могучему магу на глаза, и недоумевали по поводу его разрушительной злобы. «Наверняка думают, что в городе завелся сумасшедший маг-убийца, – насмешливо подумал он, свернув в ближайший переулок и удаляясь от места побоища. – Пусть: тем легче они примут мою способность к деторождению и восславят в веках». Горечь от собственного бессилия как «создателя» временами накатывала на него, отрезвляюще промывая сознание. Спустя четверть часа, едва переставляя ноги, магистр понял, что потерял всю накопленную мощь и уязвим как никогда. Ослабевший вследствие недавнего близкого контакта со стихиями воздуха, огня и земли, он сел на прибрежный камень и стал бездумно следить за вялыми листиками, проплывающими мимо него.

«Что я делаю? – размышлял он с отстраненной ясностью, впервые за последние дни освободившись от наплыва безликой, инородной энергии мироздания. – Человек ли я сейчас?» Сцена насилия над незнакомым мальчиком показалась ему дикой и противоестественной, как будто что-то чуждое проникло в душу магистру и заставило испытывать свои новые, чудовищные способности на первом попавшемся живом «материале».

Мутные воды Хеттики проплывали перед ним, мертвые до самого дна – ни единой зеленой блестки не мелькало в ее глубине.

«Неужели только так я могу избавиться от напряжения? – Безответные вопросы ленивыми червями копошились в его очистившемся в тупом разрушении разуме. – Такова, значит, плата за магию жизни?» И еще несколько столь же бессвязных мыслей посетили его голову, пока он неподвижно восседал на гладком валуне.

Визит к шуггеровской жене потерял для него всякую привлекательность, общее оцепенение организма едва позволило ему подняться и продолжить свой путь в сторону ремесленной школы. Сейчас он всерьез опасался преследования и даже снял плащ, повесив его на руку. Несколько раз Валлент оглянулся, но набережная была пуста, только вдалеке прогуливалась случайная молодая пара. Они не обращали на магистра внимания, и он успокоился, вернувшись мыслями к расследованию. «Свидетелей преступления всего двое, – думал он, старательно отгоняя от себя видение кровавых ран на груди мальчика и полумертвой Скути. – Это сам убийца Шуггер и Маккафа. Вивисектор наверняка будет отпираться, а еще того хуже, вздумает меня уничтожить: и скальпелей, и силы у него довольно. Следовательно, нужно встретиться с Маккафой и допросить ее».