Они опять поделили мальчиков на пары и разослали их разведать многое – не поступает ли в замок вода из горного ручья или водоема, куда собирается дождевая вода, не ведут ли к нему сверху козьи тропы, что можно увидеть, если взобраться на скалы, которые стоят хоть и почти вровень со стенами, однако довольно далеко от них.

Они строго приказали мальчикам соблюдать осторожность – ибо им достаточно было одной отравленной стрелы со стен Пестрого замка, и не было нужды испытывать благосклонность Аллаха.

– В каждом замке есть врата предательства, – сказал Барзах, когда Джейран пришла к нему и к Шакунте с очередными новостями.

Разумеется, Ястребу о двух крыльях предоставили самый большой из заброшенных домов и постарались сделать его как можно уютнее. Шакунта поселила Барзаха с собой, хотя опасаться его бегства, право же, не стоило, и донимала его на разные лады. Он же проявлял огромное терпение и участвовал во всех совещаниях с предводителями айаров, иногда говоря полнейшую чушь, но порой давая и ценные советы.

На сей раз его слова показались Шакунте, Джейран и Хашиму очередной благоглупостью.

– Если ты имеешь в виду маленькую дверцу, через которую уходят и приходят лазутчики, то мы ее еще не нашли. И я не удивлюсь, если подземный ход, прорубленный в скалах, ведет из замка прямо сюда, и пол под нашими ногами разверзнется, и оттуда полезут вооруженные люди, – отвечала Джейран. – А если ты говоришь о том предательстве, на которое способны люди, то ведь они не выходят из замка и нет возможности их подкупить.

– Когда я разбирался с имуществом Салах-эд-Дина, то мне принесли также чертежи его замков и крепостей, потому что многие нуждались в починке, – сообщил Барзах Шакунте. – А я люблю рассматривать рисунки, и на них я видел замки, подобные этому, и если бы меня наконец взяли с собой и позволили мне посмотреть на Пестрый замок вблизи, я бы увидел то, чего не видят наши айары! К тому же, я уже однажды был там, и я постараюсь вспомнить…

– Молчи, ради Аллаха! – одернула его Шакунта. – Если тебя взять к замку, то первое, что случится, – так это стрела застрянет в твоем толстом пузе, и ты будешь кричать и вопить, а потом обременишь нас своими похоронами!

– Мой саван всегда при мне, – скромно сказал Барзах, прикоснувшись пальцем к тюрбану.

Шакунта сверкнула на него злобным взором, но от препирательств воздержалась.

– Если этого человека хорошо охранять, то от него, возможно, будет польза, – здраво рассудил Хашим. – Мы можем приставить к нему самых рослых и крепких из наших бойцов. И если он полезет куда не надо, они смогут преградить ему путь.