doubt [daut], sight [saɪt], stupendous [stju:ˈpendəs]

Conan stood paralyzed in the disruption of the faculties which demoralizes anyone who is confronted by an impossible negation of sanity. He doubted neither his sight nor his reason, but something was monstrously out of joint. Less than a month ago, only broken ruins had showed among the trees. What human hands could rear such a mammoth pile as now met his eyes, in the few weeks which had elapsed? Besides, the buccaneers who roamed Vilayet ceaselessly would have learned of any work going on on such stupendous scale and would have informed the kozaks.

There was no explaining this thing (этому обстоятельству не было никакого объяснения; thing — вещь; обстоятельство), but it was so (но это было так). He was on Xapur (он был на Ксапуре), and that fantastic heap of towering masonry was on Xapur (и эта фантастическая масса вздымающихся каменных кладок была на Ксапуре), and all was madness and paradox (и все это было безумием и парадоксом); yet it was all true (однако это было совершеннейшей реальностью; all — всецело; совершенно; true — верный; реалистичный).

He wheeled to race back through the jungle (он резко повернулся, чтобы помчаться обратно через джунгли; to wheel — катить; резко поворачиваться), down the carven stair and across the blue waters to the distant camp at the mouth of the Zaporoska (вниз по высеченной лестнице и через синие воды к далекому лагерю у устья Запорожки; mouth — рот; устье). In that moment of unreasoning panic (в этот момент безрассудной паники), even the thought of halting so near the inland sea was repugnant (даже мысль о том, чтобы останавливаться так близко от внутреннего моря, была невыносима). He would leave it behind him (он оставит его позади; to leave behind — оставить за собой), would quit the armed camps and the steppes (покинет укрепленные лагеря и степи) and put a thousand miles between him and the blue, mysterious East (и проложит тысячу миль между собой и смутным, таинственным Востоком; blue — голубой; лазурный; синий; обозначает цвет табачного дыма, пара, удаленных вершин, стали; переводится на русский в зависимости от контекста) where the most basic laws of nature could be set at naught (где могут быть сведены на нет самые фундаментальные законы природы; to set at naught — ни во что не ставить; сводить что-л. на нет; naught — ничто; ноль), by what diabolism he could not guess (каким колдовством, он не мог и помыслить; to guess — гадать, догадываться).