— Нет, не так.

Нико перекатился на нее и поцеловал в губы.

— Да, так лучше. Вчера ты был как ненормальный, напился и два часа мне плел про какую-то свою школу драконоборцев, про тайные войны какие-то, и все остальное в таком духе. Сообщил, что вы пришли сюда завоевывать Вантит. И что ты позавчера убил дракона.

— Не я один, — скромно сказал Нико. — Мне мой друг помогал.

— Все только о себе, — сказала Лукреция. — В крайнем случае о друге. Никогда обо мне. Все как обычно.

— А ты не приготовишь ли нам завтрак? — спросил Нико.

— Вот, пожалуйста. Теперь я еще и завтрак должна готовить. А для меня кто когда-нибудь что-нибудь сделает? Все всегда делаю сама, и для всех, и все этим пользуются.

Но она все же ушла — вниз, держась за перила и хромая. Нико поднялся, поискал одежду, не нашел, и завернулся в простыню. Пригладив рукой волосы, он спустился по той же лестнице в столовую, сел в кресло, и стал ждать.

Лукреция появилась через четверть часа с подносом, на котором дымились омлеты и горячий напиток, по вкусу напоминающий журбу. На Лукреции был халат из зеленого шелка и скромное колье, красиво контрастирующее с очень смуглой ее кожей. На правом запястье красовался изящный браслет.

— Тебе нравятся мои руки? — спросила она, грациозно поворачивая кисть руки.

— Очень нравятся, — сказал он, чтобы сделать ей приятное. Руки как руки, подумал он. Не лучше и не хуже других.

— Слуги все поразъехались, — сказала Лукреция. — Они все меня ненавидели, и их пришлось отпустить. Повар тоже уехал. Теперь я готовлю еду сама, хоть и редко. Я много не ем.

Нико попробовал омлет и нашел его очень вкусным. Попробовал напиток, и тоже нашел вкусным. Лукреция прекрасно готовила.

— Надо бы прогуляться, — сказал Нико, запихивая в рот остатки омлета. — Проветриться надо.

— Уже уходишь? — спросила Лукреция, отвернувшись к окну. — Ну, иди.

— Я не ухожу. Я хочу погулять.

— Один, естественно.

— Один? Я думал, ты тоже захочешь прогуляться.

— Я-то может и захочу. Но мои любовники обычно меня стесняются и никуда со мной не ходят.

— Я тебя не стесняюсь, — сказал Нико.