— Я не верю, что он мой отец.

Хок улыбнулся и пожал плечами.

— А зачем Аврора?

Хок помолчал, бросил недружелюбный взгляд на Бука, приложился к фляге, и в конце концов сказал:

— Вы действительно хотите знать?

— Ну да.

— А вам не кажется, что это сопряжено с какой-нибудь тайной, вас не касающейся?

Бук поразмыслил.

— Знаете, нет, — сказал он. — За эти две недели я хорошо узнал Аврору. Я стал ее другом.

— И как друг вы, конечно же, позаботились, чтобы она не осталась без средств и для обеспечения постоянного дохода поставили ее под фонарь на Улице Святого Жигмонда, поскольку сами стеснены в средствах.

— Она и раньше…

— Да, с той разницей, что раньше под фонарь ее поставили не вы, но кто-то другой.

— Вы забываете…

— Я никогда ничего не забываю.

— …вашу роль во всем этом.

— Какую еще роль?

— Осведомителем Фалкона меня сделали именно вы.

— Вы могли отказаться.

— Нет, не мог.

— Могли.