Я вам скажу кто. Религиозные фанатики. Наш милый мальчик – просто доморощенный антисемит. Что бы там ни говорила его мамочка».

Джанкет – это машина. Дистрибьютор завозит партию изголодавшихся журналюг. И тут мы получаем супер-пупер размещение (о-о-о!), жрачку, какая нам обычно и не снится (а-а-а!), а заодно возможность прикоснуться к звездной пыли (у-у-ух!). И все это, чтобы мы были благодарны. То есть жали ручки кому положено, вовремя нажимали кнопочку записи, вставляли цитатки, с трепетом подбирали крохи самородного дерьма, известного как «закрытая» информация, и пережевывали всем давно известные, тщательно просеянные сплетни.

Да, работенка, положим, не из благородных, но ведь зато и не торговля оружием. И как человек, который проводит свои дни в обществе кружки паршивого кофе и пачки печенья, я действительно благодарен за хороший буфет и за мимозы. Нет, правда. И, прошу вас, не выбрасывайте меня из вашей личной картотеки нужных людей только потому, что я оказался не таким честным парнем, как вы полагали.

Но если бы мне пришлось выбирать между услаждением своих вкусовых рецепторов на мероприятиях муниципалитета (потерпите еще немного) и интервью с очередной горячей штучкой, которая расскажет, до чего же суперски было работать с таким-то и таким-то, тогда мой выбор, конечно, ясен.

Хотя, если честно, в последнее время я уже начал биться головой о стену. Может, зря я отказался от той вечеринки с коктейлями?

Во второй части фильма есть сцена покушения на персонажа Сэма Денхама, ученого по имени мистер Хэнк. Убийцы уже совсем близко, они буквально окружают его, а он самозабвенно отчитывает своего помощника: «Ах ты, поц, – говорит он. – Ах ты, мешугенех проклятый».

– Теперь вы понимаете, как давно Даниель начал работать над этим сценарием? – говорит Карл Бойер. – Фильму еще не дали зеленый свет, когда в Сети появилось то видео с ним и его братом, а он уже, очевидно, все написал. Тогда он воспроизводил свои собственные строки. Цитировал свой сценарий. Обживал свой нарратив, в полном согласии с традицией. И при полном уважении к словам и истории. Всякий, кто видит в этом лишь проявление ненависти Кейна к самому себе, просто дурак. В техническом смысле. – И он поднимает бровь.

Бойер преподает культурную антропологию в университете Санта-Крус. Он автор «Чтения знаков на оси времени» и «Упс! Перевертыш». Стены его кабинета увешаны постерами к разным фильмам: «Касабланка», «Последний дом слева» – по-моему, это нигерийский ремейк «Кровавого пляжа».

Бойер протягивает руку и нажимает кнопку записи.