— У них имеется корабль, не так ли?

Метки ровера делятся на части. Налетчики начали действовать.

— Ждем, — говорит Карлиньос, подбираясь ближе к экстрактору № 3 и держась под его прикрытием. — Ждем. — Метки рассеиваются. Мишеней много. Места много. — Взять их!

Шесть байков заводятся; колеса взметают пыль. Карлиньос круто объезжает экскаватор и сталкивается с ближайшей меткой. Фигура в пов-скафе замирает от неожиданности. Карлиньос вытаскивает нож.

— Гамма хуш, — говорит Лусика Асамоа.

— Уш, — поправляет Рафа. — Гама-уш. Это по-французски.

— По-французски… — повторяет Лусика.

— Если точнее, — говорит Рафа, — gamahuche.

— Не уверена, что запомнила. Я лучше учусь посредством практического опыта. Хуш? — Она переворачивается поверх Рафы, подсовывает ноги ему под плечи и, тихонько охнув от усилия, зажимает его голову меж своих бедер.

— Уш, — говорит Рафа, и она кончает ему на язык.

Рафа всегда любил Тве. Он шумный, анархичный, и его устройство лишено смысла — хаотичный лабиринт обиталищ и аграриев, где тесные туннели внезапно утыкаются в крутые обрывы трубоферм, а жилые помещения с низкими потолками граничат с зарослями фруктовых кустов, озаренными лучами света, которые посылают вниз зеркала, следящие за солнцем. Бурлит вода, стены влажные от конденсата, в воздухе витает густой запах гнили, удобрений и брожения с ноткой дерьма. Здесь легко заблудиться; заблудиться здесь — благо. Десятилетний Рафа во время первого визита в Тве славно заблудился. Резкий поворот увел его от толпы высоких людей в места, где жили только листья и свет. Охранники Корта и Асамоа бегали по туннелям, звали его по имени, боты шныряли по потолкам и проходам, слишком узким для взрослых, но весьма заманчивым для детей. Рафу нашли компьютерные программы — он лежал на животе возле пруда в аграрии и пытался сосчитать, сколько тилапий плавали там кругами. До этого он ни разу не видел живых существ. Годы спустя Рафа понял, что визит был династическим, Адриана прощупывала возможности для заключения брачного союза между «Корта Элиу» и Золотым Троном. Для Рафы, как ни крути, все дело было в рыбе.

— Здесь, — сказала Лусика.

— Здесь?

Но она уже заперла дверь, воспользовавшись новыми протоколами Золотого Трона, и стряхнула с себя платье.

Предлогом была игра «Жуан-ди-Деус Мосас» против женской команды «Черные звезды». Робсон с юных лет болел за Жуан-ди-Деус, и пришло время вовлечь Луну в игру. И это ведь Тве: мы можем увидеться с тиа Лусикой, Роб; с твоей мамайн, анзинью. Разве это не здорово? Лусика встретила их на станции. Луна бежала к ней через всю платформу. Робсон показал ей хороший карточный фокус. Рафа подхватил ее и сжал в объятиях так крепко, что она ахнула и прослезилась. В перерыве между таймами на Арене АКА дети с охранниками отправились покупать мармеладки-досес, а Рафа сунул теплую руку меж бедер жены и сказал: «Я буду тебя трахать, пока ты не захочешь умереть».