Супруги остановились, чтобы передохнуть. Мэри смахнула пот со лба: «Я тоже спятила – или Мод становится больше?»

Раймонд взглянул на белое солнце: «Пожалуй, он немножко распух».

«Значит, скоро взорвется – или мы в него падаем?»

«Надо полагать, в этой системе возможно все, что угодно, – вздохнул Раймонд. – Если орбита Ореола подчиняется каким-то закономерностям, еще никому не удалось их определить».

«Значит, мы можем упасть в одно из солнц», – задумчиво заметила Мэри.

Раймонд пожал плечами: «Звезды и планеты этой системы кружились как попало много миллионов лет. Хотя бы поэтому есть повод надеяться, что Ореол не свалится в одно из солнц».

«У нас есть повод надеяться? И это все, что у нас есть? – Мэри сжала кулаки. – Если бы только на что-то можно было положиться с уверенностью – если бы только можно было на что-то взглянуть и сказать: вот это не изменится, это навсегда, на это можно рассчитывать! Но ничего такого нет! Одно этого достаточно, чтобы сойти с ума!»

Раймонд натянуто улыбнулся: «Не надо, дорогая. В Колонии и так уже достаточно проблем».

Мэри мгновенно успокоилась: «Прошу прощения… Правда, Раймонд, мне очень жаль».

«Мне все это не нравится, – сказал Раймонд. – Вчера я говорил с Берчем из Дома Покоя».

«Сколько их уже?»

«Почти три тысячи. И каждый день поступают новые, – Раймонд вздохнул. – На Ореоле что-то постоянно действует людям на нервы – в этом не может быть никаких сомнений».

Мэри глубоко вздохнула и сжала руку Раймонда: «Мы будем бороться, дорогой, мы все преодолеем! Мало-помалу приведем жизнь в порядок, как-нибудь все утрясется».

Раймонд склонил голову: «С помощью Господней».

«Мод заходит, – сказала Мэри. – Нам нужно добраться до Флитвилла засветло».

Через несколько минут им встретилась дюжина коз – их пасли больше десятка детей-оборванцев. На некоторых висели какие-то тряпки, другие носили одежду из козьих шкур, а остальные бегали голышом, открывая всем ветрам свои напоминающие стиральные доски ребра.

По другую сторону тропы паслось другое, большое стадо коз – примерно сотня – под наблюдением одного-единственного голодранца.

«Флитов не поймешь, – пробормотал Раймонд. – Двенадцать пацанов пасут дюжину коз, а сотню коз пасет один».

«Они явно страдают от какого-то психического заболевания… Как ты думаешь, безумие передается по наследственности?»

«Так или иначе, это не имеет практического значения… Уже воняет – чую Старый Флитвилл».