– Что ж ты делаешь, твое величество? Своими руками всех в петлю…

– Какое я тебе «величество»? – окрысился владыка Уховецкий. – Можешь корону себе забирать! Вон она, во вьюке. А хочешь, швырни в небо – на кого Господь пошлет… И конец! И крышка! А с меня довольно!!! Из-за честолюбия край в крови потопить?!

– Да ведь так и так кровушкой умоемся…

– Зато моя душа пред Господом чиста будет! Я все сделал, чтоб войны избегнуть. Еще вчера гонцов Юстыну послал. Я присягаю Выгову и Прилужанскому престолу и от вас того же жду…

Пан Симон где стоял, там и сел. Прямиком в грязь. Схватился за голову, стягивая волчью шапку на глаза.

– Господи, слышишь ли ты меня? – прошептал едва слышно. – Конец… конец Малым Прилужанам…

Небо в ответ сыпануло мелким дождем. Холодным и колючим, как сочувствие скряги. Уместным, как шпильман на похоронах.

* * *

По сводчатому потолку распластались длинные тени. От неприкрытого ставня тянуло осенней стылой сыростью. Изредка ветерок касался одного из бесчисленного множества свитков, разбросанных по широкой столешнице, и тогда пергамент вздрагивал, взмахивал уголками, как отбившаяся от стаи, севшая умирать в чужое болото утка. Тогда тени на потолке всполошенно метались, а человек, сгорбившийся за столом, ежился, вздрагивал и без дела поправлял подбитую собольим мехом пелерину.

Серовато-зеленая кожа, глазки-щелочки, бесформенные уши. Любой сторонний взгляд не без труда узнал бы нынешнего прилужанского короля, некогда бывшего красавцем и франтом, первым кавалером Терновского княжества.

Скрипнула дверь.

Король Юстын встрепенулся и недовольно скривился:

– Я же просил…

– Нитчего, нитчего… – Невысокая полнотелая королева, уроженка далекого северного Руттердаха, до сих пор немного коверкала певучую лужичанскую речь, хотя давно уже изъяснялась совершенно свободно. – Я не пускать слуг. Я сама. Сама одна.

Королева отодвинула локтем кипу сложенных вчетверо, а то и просто смятых листков, поставила на стол посеребренный поднос с высоким узкогорлым кубком, прикрытым чеканной крышечкой.

– Катаржина, я же просил… – Король вздохнул и опустил подбородок на сложенные ладони.

– Нитчего, нитчего… Сам пан Каспер Штюц приказал пить. Этот напиток выводить отраву из крови. – Ее величество сняла крышку, втянула курносым носом густой парок и закатила глаза в притворном блаженстве. – Отчень вкусно.

– Кто из души у меня отраву выведет?.. – задумчиво протянул пан Юстын. – Какому чародею под силу?

– Нитчего. Все успокоится. Пей, пожалуйста.

Король сокрушенно махнул рукой, потянулся за кубком.