– Мы можем идти домой, – крикнул раскрасневшийся Бреган. – Мы будем там к празднику урожая!

– Не понимаю. Мы что – сдаемся?

– Нет. Князь сказал, что если кто хочет уйти, то может это сделать хоть сейчас. Сказал, что мы можем уйти с гордостью, потому что сражались как мужчины – и как мужчины получаем право разойтись.

– Но крепость он не сдает?

– Нет, не думаю.

– Тогда я остаюсь.

– Но князь нас отпускает!

– А мне это ни к чему.

– Не понимаю я тебя, Джил. Все, кого ни спроси, уходят. И это ведь верно, что мы свою роль сыграли. Разве нет? Мы сделали, что могли.

– Наверное. – Джилад потер усталые глаза, глядя на дымок, лениво поднимающийся к небу из огненной канавы. – Они тоже сделали все, что могли, – прошептал он.

– Кто?

– Мертвые. И те, кому еще предстоит умереть.

– Но князь говорит, что это ничего. Говорит, мы можем уйти с высоко поднятой головой – с гордостью.

– Так прямо и говорит?

– Да.

– Так вот, я с высоко поднятой головой не уйду.

– Нет, не понимаю я тебя. Ты все время твердил, что крепость мы не удержим. Теперь у нас появилась возможность уйти. Почему бы тебе не сказать спасибо и не пойти вместе с нами?

– Потому что я дурак. Передай всем в деревне привет от меня.

– Ты же знаешь, что я без тебя никуда не пойду.

– Ты-то хоть, Брег, не дури! Тебе есть ради чего жить. Подумай только, как маленький Леган бросится к тебе, подумай, сколько историй ты сможешь рассказать. Иди домой. Иди!