— Нет, не так, — раздраженно проворчал я. — Я рассказывал тебе, что по дороге домой на меня напали. Я быстро потерял сознание, так что не могу тебе сказать, сколько их было и как они выглядели. Когда я пришел в себя, оказалось, что я лежу на земле ничком, а Утес и моя повозка исчезли. Я сумел добраться до дома и целый день приходил в себя, а потом вернулся к работе.

— И ты не отправился в город и не доложил о нападении? — сурово спросил Спинк.

— Нет. Спинк, я предполагал, что чума уже вспыхнула. Я удивлен, что ее еще нет, но думаю, что она вот-вот начнется. И тогда здесь будут готовые могилы. — Усевшись на стул напротив него, я потер лицо. Я вдруг показался себе столетним стариком. — Это все, что я могу сделать для других людей, — угрюмо добавил я.

— Я вижу, что ты удручен и встревожен. Как и все мы, Невар. Когда магия спеков не переполняет нас унынием, мы либо пьяны от зелья Геттиса, либо и так думаем о том, как бессмысленна наша жизнь здесь. Но то, что ты не доложил о нападении и краже, вызовет подозрения о твоей причастности к этим смертям. Ты знаешь, о тебе уже ходят слухи. Вот почему я просил тебя держаться подальше от неприятностей. А теперь люди говорят…

— Как умерли эти солдаты? — перебил я Спинка.

— Ну, я точно не знаю. Эмзил сказала, что они раскинулись вокруг твоей повозки, словно собрались вокруг нее, а потом сразу умерли на месте.

— Кто это был?

— Невар, я не знаю. Я не слышал этой истории из первых рук, а в промежутке между причитаниями Эмзил и последующей истерикой я не успел выяснить почти ничего. Только то, что сержант Хостер утверждает, будто ты убил солдат, чтобы прикрыть себе задницу, и тебя следует арестовать, пока мы во всем не разберемся.

— Чего еще ждать от Хостера! Он ненавидит меня без всякой на то причины. Думаешь, меня арестуют?

— Невар, я не знаю! Инспекция продолжается, и таинственная смерть четверых солдат в конюшне произвела не лучшее впечатление. Начальство захочет закрыть дело, как-то объяснить или найти козла отпущения. — Он потер лицо и умоляюще посмотрел на меня. — Ты ведь не имеешь к этому отношения, правда?

Если бы он не задал прямого вопроса, я мог бы уклониться от ответа. Но у Спинка всегда был этот искренний, открытый взгляд мальчишки, который хочет верить в лучшее, когда речь идет о его друзьях. И хотя на его лице уже появились ранние морщины, этот взгляд по-прежнему требовал честности. Если я сейчас ему солгу, значит, я окончательно отказался от надежды когда-нибудь стать тем, кем собирался.

— Вероятно, я их убил, — прямо признал я. — Но я не знаю как. И я не делал этого сознательно.