— Мой новый кто? С одобрения Сгоревшего Человека? — Он издал полузадушенный вопль протеста, видно считая, что мир сошел с ума, и вцепился себе в волосы. Жиденькая косичка с правой стороны, сгоревшая почти до корней, почти без натуги оторвалась.

Из колодца вылетел очередной нетерпеливый рык, земля содрогнулась. «Один ритуал, может, и провалился, — подумала Джейм, поспешно отступая от колышущегося края, — но не самый важный». Пока нет. Речная Змея все еще голодна.

— Видишь? — орал Чингетай на своего сына, размахивая заплетенной прядью. — Это была твоя, я начал ее с четырех волосков в день, когда ты выполз на свет. — Он швырнул косу в шахту. Земля проглотила ее, неудовлетворенно ворча. — Ты мертвец, мальчишка, отвергнутый Сгоревшим Человеком и мною! А теперь делай то, для чего был рожден: прыгай в этот чертов колодец!

Посредине обвинения рядом с Лурой и Коттилой появился почти бездыханный Серод, сжимающий Разящего Родню. Джейм смотрела на него, когда Сынок подхватил ее на руки и занес над жерлом колодца.

— Нет! — одновременно закричали девушка и южанин: он — Сынку, она — ему, рванувшемуся вперед с занесенным мечом.

Слишком поздно. С тупым шлепком, который нередко можно услышать в лавке мясника, боевой клинок погрузился в бок мерикита. Сынок пошатнулся и уронил Джейм.

Она пролетела футов десять вглубь голодного горла, прежде чем когти впились в красные стенки, и девушка повисла, цепляясь за трепещущую и кровоточащую поверхность. Сапоги скользили по облепившей шахту слизи. Снизу поднималось урчание и зловонный пар — «хаааааа…» — оставляя ощущение быстрого приближения чего-то огромного.

Ноги нашли опору — какой-то наклонный выступ, потом еще один. Джейм вскарабкалась, почти процарапав себе путь между запятнанными зазубринами, чувствуя, как вздуваются стенки колодца, словно их мускульная оболочка начала сокращаться. Вот наконец и губы…

Снаружи стоял Сынок, он качался, обняв себя руками, будто пытаясь остановить струю крови. Сероду каким-то образом удалось извлечь Разящего Родню, южанин, пятясь, упал назад, пораженный ужасом. На лице мерикита застыло недоумение, он был не в силах поверить, что с ним может приключиться такое — с ним, не с кем-нибудь. Шок еще даже не дал ему почувствовать укуса собственной смерти.

«Хаааааааа!..» — поднималась Речная Змея, алчущая, взбудораженная запахом крови.

Обод вздыбился. Джейм прыгнула через голову Сынка прямо в руки Серода, чуть не напоровшись на меч. Они покатились, и тут жуткий толчок оторвал их от земли и снова швырнул на камни; все окутало облако пыли. И опустилась звенящая тишина, прерываемая лишь пронзительным, но странно приглушенным звуком: криком, казавшимся бесконечным, пока его резко не прервало утробное чавканье.