Вдруг ярл сказал:

– Мечи у вас короткие.

Я посмотрел на него. Он улыбался. Я сказал:

– Да, это так. И это не случайно. Мы сражаемся в плотном строю и поэтому короткие мечи для нас удобнее. И мы, опять же, колем, а не рубим. Вот так!

И я показал, как это делается! И кровь во мне сразу вскипела. Барра! И я уже хотел было вскочить…

Но вовремя удержался, положил меч на колени и еще раз огладил лезвие. Потом, переведя дыхание, сказал:

– Мечи часто ломаются. Когда я уходил в первый поход, то запасных клинков у нас было нагружено шестнадцать фур. Ты представляешь?

Ярл молчал. Смотрел очень внимательно и ждал, что я еще скажу. И я заговорил:

– Там, в Змеегорье, это не у вас. У вас тут степь ровная и широкая, как будто это пиршественный стол, на него хоть все легионы созови, всем места хватит. А там очень тесно! Там же горы, скалы, то есть огромные холмы камней, холмы эти очень крутые, почти что отвесные, по ним трудно пройти. Да и тропы там такие узкие, что иногда бывает просто негде поставить ногу. А под ногой одни камни! А еще пропасти! И лед! Там же лед лежит всегда, круглый год, вот до чего там высоко и холодно. Но я прошел! И провел легионы. А шли мы так – все время держали щиты над головами. А змеегорцы сверху бросали в нас камни. А мы прикрывались щитами и шли. Долго шли! А после мы пришли к ним в долину. Долина, это такой ров, очень глубокий, а стены у него – сплошные камни. Вверх посмотреть, так верха и не видно, оттуда, сверху, камень сбрось – и он полдня будет лететь, пока не долетит. А мы идем по тропе вниз, а чтобы в нас не попадали их стрелы и камни и копья, мы идем, построившись черепахой. А черепаха, это так: передние держат щиты перед собой, а остальные над собой, а фланговые сбоку, а задние сзади. И такой строй в каждой манипуле. Идем. А змеегорцы, эти как вы, они не знают строя, они бегут толпой. И вот мы с ними сшиблись. У нас короткие мечи, а у них длинные. И что? Да то, что после сражения мы подобрали этих длинных мечей больше трех тысяч. Я приказал обрубить их на нужный размер и сложить – про запас – в наши фуры. А после окончания кампании каждый из моих легионеров получил такую долю добычи, что нам пришлось возвращаться кружным путем, ибо преодолеть горные перевалы с такой тяжестью на плечах не было никакой возможности!

Ярл, помолчав, спросил:

– А ты?

– Я – нет, – ответил я. – Я возвращался налегке. Ибо по нашим руммалийским законам военная добыча делится так: одна шестая часть уходит в казну, то есть достается нашему господину, а остальное в строго оговоренных долях распределяется между простыми воинами, квардилионами, трибунами и легатами. Стратигу, то есть мне, самому главному из всех, достается только один триумф. А триумф, это такое событие, которое после будешь вспоминать очень долго! Потому что это представь себе огромный-преогромный город, все жители которого все сразу вышли на одну улицу и там от этого стало так тесно, что даже представить нельзя, а они еще и кричат, хлопают в ладоши и еще поют, беснуется, а ты будто плывешь над всеми ними! Ты выше всех, потому что это ты тогда на такой высокой колеснице, запряженной целым табуном самых прекрасных скакунов! А еще…