И все равно всю ночь не спал, ворочался и очень напряженно прислушивался к каждому шороху!

Но в ту ночь ничего не случилось. А наутро мы, как всегда, снялись с лагеря, взошли на корабли, двинулись вверх по реке…

И уже к полудню были в каких-то тридцати стадиях от Ярлграда. Ярлград – по варварским понятиям – был очень сильно укреплен. Его деревянные стены были довольно высоки и сложены из очень толстых бревен. И вал был крут. И ров глубок. Башни внушительны. Створы ворот обиты листовой броней. И, главное, Ярлград стоял на крутом и высоком холме, а пригород, спускавшийся к реке, был видимо еще только вчера спешно покинут и сожжен. Да и пристань была сожжена. Высаживаться на сгоревшей пристани, где мои воины тут же попали бы под губительный обстрел варварских лучников, занимавших выгоднейшую позицию на высоких ярлградских стенах, я, конечно, не стал, и поэтому мы причалили к берегу примерно в десяти стадиях от города. Сходя с кораблей, мои легионы сразу выстраивались в боевой порядок, то есть по четыре когорты в первой линии и по три в двух последующих. Гурволод же прошел вдоль берега к сожженной пристани и выстроился там. Если, конечно, то, что у них получилось, можно назвать воинским строем.

После того, как основные приготовления были закончены, я отправил к ярлградским воротам толмача-переговорщика, который объявил им, что я, Нечиппа Бэрд Великолепный, приглашаю ярлградского ярла сразиться со мной один на один в честном поединке – и тем, без лишнего кровопролития, сразу решить судьбу всей войны, а буде он откажется, то я тогда беспощадно сожгу и его город, и его, ярла, самого, и всех его воинов. В подтверждение этих своих последних слов я велел выдвинуть на боевую позицию все наши огнеметные орудия. На Гурволода я не очень-то надеялся. И как впоследствии окажется…

Но к делу! Итак, толмач вернулся и сказал, что Верослав не отвечает. Тогда я приказал стрелять. Если бы моей ближайшей целью был штурм Ярлграда, то первым делом мы бы подожгли надвратную башню и непосредственно прилегающие к ней участки крепостной стены, а затем устремились бы в образовавшийся проход, а там уже рассекали бы город на отдельные участки и овладевали бы ими по очереди. Но я предпочел выкурить дикарей из их логова и дать им бой на открытом пространстве – там, где еще вчера стоял их пригород, а нынче было одно черное, дымящееся пепелище. Итак, я отдал соответствующие приказания, техниты принялись за дело – и огненосные снаряды один за другим с устрашающим воем полетели на вражеский город. Признаюсь – музыка чудесная! Я обернулся и сказал: