– Весьма рад, – кофиец неприязненно глянул на меня. – Варвар совершенно прав и я не собираюсь отрицать его слова. Могу я узнать, что вы собираетесь делать со мной?

– Отпустим, – неожиданно сказал Конан. – Слушай, приятель, мы с тобой встречались не один раз и знаем друг друга довольно давно. Помнишь историю с неудавшимся переворотом? Кажется, лет шесть прошло?[4]

– Гораздо лучше, чем хотелось бы, – холодно ответил Страбонус. – Так мне можно идти?

– Ты забыл о том, что я всегда ставлю условия, – возразил киммериец. – Если ты ответишь мне откровенностью на откровенность, я отпущу тебя на все четыре стороны и мы забудем о событиях этой ночи. Если нет – я просто тебя убью. И пускай в Кофе догадываются, что произошло с королем.

– Тсота-Ланти знает, где я, – на лице кофийца не дрогнул ни один мускул. – И он сумеет отомстить.

– Так это проклятый маг Алой Башни построил Портал? – прищурился Конан. – Честное слово, я ему когда-нибудь сверну шею!

– Да, ты прав насчет волшебника и Портала, – бесстрастно ответил Страбонус. – Я прекрасно понимаю, что проиграл в этой игре, сделав всего два хода. Полагаю, кто-то выдал меня, донеся о моем прибытии в Тарантию… И ты решил заявиться сам и унизить меня? Это не королевский поступок. Зато поистине варварский.

– Оставь, – мне показалось, что Конан немного обиделся. А также я видел, что кофиец заблуждается. Просто Страбонус не знал о невероятной цепи случайности, приведшей меня и киммерийца в этот дом. Его логические построения были изящны, вот только отправная точка изначально неверна. – Ты согласен на мои условия?

– Нет, конечно, – усмехнулся король Кофа. – Но я вижу, что другого выхода нет. И если ты снесешь головы тем людям, которые предали меня или способствовали измене, я лишь порадуюсь. Если я расскажу все, ты меня отпустишь?

– Слово варвара, – немного патетически и одновременно насмешливо сказал Конан. – Ты знаешь, что всегда выполняю обещания. Однако ты забыл мои слова: «Ответить откровенностью на откровенность». Сначала буду говорить я.

Только по прошествии нескольких седмиц, после того, как мы покончили с неприятностями, изначально вызванными появлением подземного огня, я понял – Конан той холодной ночью поступил исключительно правильно. С его стороны это был ход, способный принести равно как гибель, так и победу. Варвар всегда уважал достойного противника и проявил это чувство к Страбонусу, а тот, уяснив, что его планы провалились, проиграл с достоинством. Как настоящий король. Только лишь полоумный Гай Петрониус в своих «псведоисторических» рассказах называл кофийского короля «хитрым ублюдком без единого проблеска совести и чести». В действительности все оказалось не так. Кофиец умел принять поражение и даже из его последствий извлечь пользу.