— Две недели, — быстро ответил страж, что-то прикинув в уме. — Или немного больше.

— Две недели?! — поразилась я. Сколько я помнила, от владений Эрдо до Варуса было всего полдня пути. Плюс еще неделя пути до леса, а там дня три до самой Эрдо. В сумме — полторы недели, не больше!

— Две недели, — с нажимом повторил страж. — Или две с половиной.

— Но…

— Значит, через две с половиной недели найдите предлог, зайдите на почту и отправьте мне письмо, — разрешил наш спор Везер Алап. — Лучше воспользуйтесь голубиной почтой: надо успеть скорректировать наши действия.

— Что на тебя нашло? — возмущалась я по дороге домой. Если, конечно, можно назвать дорогой подземный туннель, по которому мы, на всякий случай, направились только после того, как свечение погасло. — Какие две с половиной недели, ты в своем уме?

— Госпожа, — раздраженно ответил страж. — Почему ты все время огрызаешься? Мы задержимся на неделю в лесу.

— Это еще зачем? — подозрительно спросила я. При всем уважении к Эрдо, я не собиралась давать стражу целую неделю на встречу с родителями. В конце концов, сама я из-за стража со своими родителями почти не общалась. И вообще, что это еще за саботаж?

— Планируется летний сбор лесных стражей, — неохотно признался Орсег.

— Тогда нам тем более надо спешить на задание, — окрысилась я.

— Госпожа, почему ты так ненавидишь?…

— Тех, кто делает мне добро? — закончила я. — Никакого добра я с их стороны не заметила. Только брезгливая жалость и гадливое сочувствие.

— Ты ведь сама говорила: тебе все равно, что у тебя нет Силы, — напомнил страж. — Какое тебе дело до их сочувствия?

— Как какое? Ты думаешь, это приятно, когда на меня все смотрят так, будто я умственно неполноценная? А на тебя — будто тебя тетушка к каторге приговорила! Уверена, если б было можно, они предложили бы от меня избавиться! Завести в темный лесок, и на секундочку отвернуться!.. Или отсидеться на дереве, как советовала твоя дорогая тетушка, Судья Биро Итель!

— Не преувеличивай, — поморщился Орсег. — Никто из стражей никогда бы не предложил тебя убить.

— Никто? Ты уверен? Напомнить?

— Ну, почти, — смутился страж. — Он же не был с тобой знаком и вообще… Мама с ним побеседовала, и папа понял, как был неправ.

— Хм.

— Он… он хотел, чтобы я принес тебе его извинения. Просто к слову никак не приходилось…

Я фыркнула. Общение с отцом Орсега не оставило у меня приятных воспоминаний. Я, к сожалению, так и не научилась прощать тех, кто хотел меня убить. Ну, почти…