— Меня удивляет, — произнёс ван Гариц, — что вы так легко позволили нам уйти.

— Я предлагала тебе остаться. Ты сам не захотел.

И опять молодому графу было не избавиться от ощущения, что он чего-то не понимает. Словно они говорят на похожих, но разных языках.

— Скажи, — спросил он, — зачем вы подожгли лес? Я же обещал, что не буду взыскивать прошлые долги и наказывать за прошлые вины.

— Это мы подожгли лес?! Это вы подожгли лес! Не ты именно, но двое ваших. Под утро выбрались в чащу, где поза-лето смерч вывал устроил, да и подпалили бурелом. Никто ничего понять не успел. Мы же не знали, что они за этим идут, полагали, что к вам на засидку, добычу помочь нести. Знали бы, что они замышляют, головы бы им не сносить за такие шалости.

— Вот как? — скрипуче произнёс граф. — И что, сможешь шалунов опознать?

— А чего их опознавать? Их тут всё равно нету, они вместе со всем отрядом ушли. Солдаты собрались ещё с вечера, а сбежали, едва дымом запахло. Потому и остались целыми.

— Понятно… И всё-таки, опознать сможешь?

— Ну, один-то приметный: росточка небольшого, чернявый и плешь на макушке. Больше среди ваших плешивцев вроде бы нет. А второй — обычный, средних лет, с усами.

— Так… — протянул ван Гариц, тщетно стараясь вспомнить имя дядюшкиного слуги и камердинера. Кроме этого человека, больше плешивых в отряде и впрямь не было, если, конечно, не считать Павия, у которого волосы сохранились только за ушами и на затылке. — Плешивого я, кажется, знаю.

— Браск, — подсказал Павий, который и впрямь проснулся при первых же звуках разговора, но лишь теперь решился напомнить о себе. Вахмистр поднялся и присел к разгорающемуся костерку.

— Точно, Браск, — согласился ван Гариц. — А остальной отряд, получается, к утру уже был собран?

— И лошади осёдланы, — подтвердила Золица, — и мешки уложены, и нашего добра кое-что прихвачено.

— Что скажешь? — повернулся ван Гариц к Павию.

— Измена, — коротко ответил старый служака.

— Зачинщик кто? — вопрос был задан скорее для порядка.

— Я человек маленький. Не мне судить.

Что ж, это верно. Судить заговорщиков ван Гариц будет сам. И каждому воздаст по заслугам.

— Значит, Браск и второй, с усами, пытались меня сжечь, — подвёл итог ван Гариц. — А остальные были готовы к тому, что я не вернусь с охоты. Ты сообщила очень интересные сведения, я благодарен тебе. Я… — ван Гариц запнулся на мгновение, раздумывая, как бы наградить крестьянку. — Я дозволяю тебе беспрепятственно ставить силки в моих лесах. Я прикажу, чтобы тебя никто не смел трогать.

— А ты, если хочешь, можешь охотиться в нашем лесу, — простодушно ответила Золица. — Тебя тоже никто не тронет.