— Я прикажу, чтобы палку вернули. Тебе нужно еще что-нибудь?

— Спасибо, Фрисс. У меня все есть. Кроме глаз…

Она, как обычно, заплакала. Каласса угрюмо стала вытирать ей слезы.

— Хватит плакать, — сказал Фрисс. — Слезами не поможешь делу и глаз не вернешь. Когда мы победим аххумов, я пришлю тебе самых лучших лекарей, каких только смогу отыскать.

— Нет, — качнула головой Арисса. — Всех лучших аххумы увели с собой.

В дальнем, совсем темном углу на соломенной подстилке завозился Ибрисс. Это был толстый пятидесятилетний мужчина с длинными черными волосами, давно немытыми и свалявшимися, в рваной одежде простолюдина.

— Фрисс пришел? — спросил он. — Фрисс. Здравствуй, брат!

Он поднялся и подковылял к Фриссу, глядя на него безмятежно, и, из-за невысокого роста, снизу вверх.

— Вино, которое ты принес вчера, было очень хорошим, — безмятежно сказал он. — Я хорошо выспался.

Фрисс слегка отодвинулся: от Ибрисса тоже нехорошо пахло.

— Я принесу еще, — сказал он.

— Дело не в вине, — живо отозвался Ибрисс. — Почему ты больше не пускаешь меня в библиотеку?

— Потому, что в последний раз ты разорвал несколько книг.

Очень дорогих книг.

— Там была написана неправда, — сказал Ибрисс. — Это манускрипты по географии. А я знаю географию. Знаешь, где я был? В Тсуре. Я даже плавал по Тобарре. Я много путешествовал, Фрисс.

— Знаю, — отозвался Фрисс.

— И, кстати, почему ты не пускаешь меня в город? Я люблю ходить.

— Потому, что ты болен.

— Болен? А, да. У меня не все в порядке с головой. Я помню, ты говорил. Да, наверное, не в порядке. Но прогулка была бы мне полезной…

— Хорошо, — сделав над собой усилие, сказал Фрисс. — Я распоряжусь. Тебе дадут книги. И выпустят на прогулку. Но только не надолго… Видишь ли… В последний раз, когда тебя выпускали…