— Ты как? Любуешься или…

— Да нет, любуюсь, — задумчиво отозвался Кремон. — Но при этом почему-то возникает убеждение, что я это уже вроде как видел. Вернее, даже не видел, а просто обязан как-то узнать и с чем-то сопоставить. Эти артефакты связаны с чем-то, что я не могу вспомнить. И это очень важно…

Поворот дороги скрыл древние сооружения из вида, и с последними словами воин уселся рядом с мэтром. Герцогиня пожала плечами:

— Ну знаешь, Заринат! Это уже переходит все границы здравого смысла. Если ты по каким-то чрезвычайным стечениям обстоятельств и мог пробовать волшебные плоды, то уж побывать здесь ну никак не мог. Сюда из менсалоний-цев только один из десяти попадает за свою жизнь пару раз. А из колдунов только каждый второй. А тут какой-то армейский десятник мнит, что вид этих сооружений ему что-то напоминает.

Невменяемый помнил о выданной Уракбаем легенде про возможное знатное происхождение десятника Зарината. Поэтому вполне резонно возразил.

— Но если я воспитывался в знатном сословии, умею обращаться с лошадьми и являюсь мастером боя, то почему бы и нет? Вполне возможно, что я путешествовал сюда со своими родителями в пору моей молодости, а то и юности. Возможно, и детства, потому что оно до сих пор покрыто для меня тучами забвения. И что еще могут напомнить эти странные постройки? — Он замер в коротком трансе, но так и не отыскал ничего подобного: — Нет, ничего пока не вспоминаю. А вы их с чем можете сравнить?

Молодой опекун только пожал плечами. Вилейма перевела вопросительный взгляд на Ранека, но тот лишь зафыркал в ответ:

— Да что оно может напоминать? Все утверждают, что подобных сооружений нет нигде в нашем мире. Значит, они ничего напоминать не могут.

Но тут из глубины повозки послышался раздраженный голос:

— Нет в тебе чувства прекрасного! Совсем ты подрастерял подсознательное восприятие действительности.

— О! Неужели ты тоже проснулся, старый хрыч? — хохотнул руководитель комедиантов. — Ну-ка… ну-ка ползи сюда и поведай нам свое видение этого вопроса.

Пасхалини пробрался к передку, откинул полог, открывая себе вид на дорогу, и только после этого стал отвечать:

— Во-первых, я не старый, а на пять лет тебя моложе. Так что могу и поколотить за «хрыча». Во-вторых, ты перестал рассматривать наш мир подсознательными зрительными образами. А чему учил наш великий наставник?

— Ладно, не будем об этом! — слишком строго попросил мэтр. Но его старый товарищ продолжал как ни в чем не бывало:

— А в-третьих, наш воин прав. То, что вы недавно видели, и в самом деле имеет свое подобие.