Акридделат засмеялась со сдержанным облегчением.

— Хорошо, — проговорила она. — Не буду больше мучить тебя сегодня. Я скажу так: тебе, Неле, придется на какое-то время остаться в Рескидде. Ты хорошая девочка, и умом не обделена, но сейчас еще рано доверять тебе то дело, которое тебе однажды придется доверить. Надо тебе сперва поучиться.

Юцинеле подумала.

— Госпожа Младшая Мать, — сказала она тихо, — а как же служба моя? Можно ли мне господина Дари просить, чтобы потом в услужение к нему пойти?

Акридделат глянула весело.

— Я думаю, тебе не будет нужды служить, Неле, — сказала она. — Ни господину Дари, ни кому другому. Ты можешь съездить и попрощаться с ним. Арсен отвезет тебя.

Неле помертвела.

И она отправилась прощаться с господином Дари.

Как назло, день выдался мягкий и ласковый, с чудесной погодой — над озерами плыли высокие облака, белые и пухлые как сугробы, дул свежий ветер. Рыжий Арсен, возясь с паровиком, сказал, что к вечеру будет дождь, и это для теперешней поры необычно. «Неужто засушливый век на исходе? — подумал он вслух, пока Неле смотрела в горизонт неподвижным взглядом. — А и впрямь пора. Ну, конец тишине!» Горянка не поняла его, а спрашивать ей не хотелось.

«Все не так, — повторяла она, приближаясь к отчаянию. — Ведь чуяла я тогда, на площади, что надо скрываться, бежать и затаиться. О чем я думала? Все поперек вышло. Ничего Лонси священницам не сказал. Ничего они не знали. Я могла бы скрыться. Пока бы меня нашли! А то и не нашли бы вовсе, коли Мори увез бы меня в Уарру. Он бы не стал меня гнать. Он добрый…» И Неле кусала губы, стараясь утихомирить сердце.

Пока машина Арсена летела по улицам, горянка придумывала, что станет говорить Морэгтаи. Она знала, что увидев его, не сможет говорить гладко. Надо было собраться с мыслями заранее. «Спасибо вам за всю вашу доброту, господин Дари, — говорила про себя Неле, и все внутри сохло от тоски. — Благодарна я вам за беспокойство ваше и заботу. Госпожа Акридделат, Младшая Мать, в доброте своей решила меня приютить. Так что нет мне нужды возвращаться в Аллендор, останусь я в Рескидде. Тут, сказано, смогу я научиться, чему учатся просвещенные люди, и так судьба моя по иному пути пойдет, не придется мне ни служанкой быть, ни нахлебницей…»

Младшая Мать нарядила Юцинеле в одежду священницы, только без головных лент — сказала, ленты носят те, кто принял сан. Еще она велела красиво расчесать ее; мастерица написала над нею несколько заклинаний, которые выпрямили ее волосы, вившиеся мелким бесом, и сделали их блестящими и гладкими, словно у Мирале… глядя в зеркало, Юцинеле неуютно ежилась. Еще в храме рыжие братья сказали, а теперь и сама горянка видела, что доподлинно похожа на Арсет, нарисованную на стене в палате госпиталя. Страшновато становилось от этого.