«А ведь он не врет! — Удивленно подумал я. — Он действительно хочет только одного: чтобы с нами все было в порядке, и хотел этого с самого начала. Поэтому и явился, чтобы сообщить нам имена Охотников — просто решил помочь, и еще он хотел с нами познакомиться, и понравиться нам он тогда хотел неимоверно, а больше — ничего… Странными путями ходит твоя судьба, Один!»

— Ну как, Отец Мудрости, я пролился на вас «благодатным дождем»? — Неожиданно спросил он, поднимаясь на ноги и с видимым удовольствием потягиваясь, как огромный несуразный кот. — Я жду вас, ребята. Бросайте свои дурацкие амбы, берите в охапку своих приятелей — или бросайте их на произвол судьбы, как получится! — и присоединяйтесь ко мне. Не понравится — всегда сможете уйти: мы не будем подписывать долгосрочные контракты — ни чернилами, ни кровью!

— Присоединяться? — Эхом переспросила Афина. Но его уже не было — он исчез, и даже я не успел заметить, как это случилось…

— Что ты об этом думаешь, Один? — Растерянно спросила она.

— Думаю, что я уже выиграл свою битву! — Торжественно сказал я. — Чем бы там не кончилось дело, но все уже вышло по-моему. Может быть, наш гость — это и есть легендарный Сурт, и он действительно идет с юга на север, но он на нашей стороне! Не будет сражения Лодура с Хеймдаллем, не будет Хрюма на палубе Нагльфара, не будет Видар мстить Фенриру за мою смерть…

Предсказание не сбудется — а я-то всегда думал, что даже мне не под силу изменить ход вещей!

— Ты считаешь, нам действительно следует к нему присоединиться? — Неуверенно вымолвила Афина. — Ехать рядом с ним, плечом к плечу к месту Последней Битвы и ждать, чем все закончится?

— А почему бы и нет? — Весело спросил я. — Что касается меня, я собираюсь повидаться со своими родичами. Думаю, беседа будет долгой и трудной. Они, знаешь ли, уже приготовились оплакивать мою смерть в пасти Фенрира, даже похоронные драпы наверняка написали заранее… им нелегко будет смириться с тем, что я ухватил за хвост совсем другую судьбу — не знаю уж, какую, но иную!

— Но ведь многим из них тоже суждено пасть в этой битве. — Рассудительно заметила Афина. — Неужели они не ухватятся за возможность что-то изменить?

— Посмотрим. — Усмехнулся я. — Знаешь, иногда я думаю, что они так долго жили, совершенно точно зная, как и когда умрут, что успели привыкнуть к мысли о смерти… да что там «привыкнуть» — полюбить ее! И теперь они предпочтут эту предсказанную смерть неизвестности — вот чего я боюсь…

Впрочем, я знаю, как заставить их переменить решение!

— И как же?

— Очень просто. Я предложу им выбор: или они идут со мной, или я убью их, не дожидаясь, пока это сделают другие чудовища! — Расхохотался я.