Обруч вытащил из своих закромов кусочек могутовской памяти. Вот пальцы смыкаются на змеиной голове, жезл направлен в принесенный Юлианом Источник…
На предохранитель, Бублик, скомандовал Валентин. Удар сердца, еще и еще; слабое шевеление в районе копчика. Жезл Могутова отзывался теплом; паучья звезда, напротив, превратилась в ледышку. Хвост вырвался на волю прямым продолжением спины, хлестнул по кабине, не замечая материальных преград, – и замер, натолкнувшись на Камень.
Сквозь ледяной холод Сердца в грудь Валентину вонзились пять огненных игл. Сердце почуяло Силу, понял Валентин. Пора делать «Зов», но как? Магическое чувство Могутова фокусировалось в той же руке, которой он держал свое Сердце; а вот куда мне направлять телесные приказы? Паучьей звезде или несуществующему хвосту?
Надо попробовать и так, и так, решил Валентин. Первый зов все ускоряющихся мышечных сокращений заставил звезду заколотиться о грудь, но не вызвал никакой реакции в обвившем Камень хвосте. А вот второй зов, адресованный в область копчика, сработал – вокруг поясницы обернулся теплый колющий шарф, и над Камнем появилась золотистая аура. Хвост, скомандовал Валентин, откуда-то узнав, что действовать нужно именно так. Захватить, выжать, всосать!
В глазах потемнело от нахлынувшего ощущения «да я ж сейчас лопну», но аура Камня разгорелась так ярко, что даже в наступившем полумраке Валентин отчетливо видел рвущуюся из Камня Силу. Она облачными клубами вырывалась наружу и обволакивала хвост, превращая его в протянутое к Камню огненное щупальце. Сила врывалась в Валентина, заставляя трепетать каждую жилку его тела, и послушно, слой за слоем, укладывалась в его колдовское Сердце, вцепившееся в грудь всеми пятью когтистыми паучьими лапами.
Получилось, подумал Валентин, убедившись, что еще не разбрызган по потолку. Я раскрыл Черный Камень, я пью его Силу. Но сколько я уже выпил и сколько там осталось?!
Сомнение, возникшее в сознании, передалось телу, а от него – Сердцу. Хвост рассек воздух, стряхивая остатки золотой ауры, Камень погас, огненные лапы звезды-паука снова сделались ледяными. Валентин перевел дух и трясущейся рукой вытер со лба холодный пот.
Как в первый раз зажигать свечу, вспомнил он годы ученичества на Панге. Бедные земные колдуны – ведь они учатся
Паучья звезда потеплела и сделалась практически невесомой. Накушалась, улыбнулся Валентин. Но как узнать насколько? Темные, неграмотные колдуны – нет чтобы на Источники да на Сердца индикаторы пристраивать, сколько потрачено, да сколько осталось. А так придется второй заход делать, заклинание-самописец подвешивать, потоки измерять… словом, вспоминать математическую магию.