И он усмехнулся про себя, вспоминая свою шутку.

Члены отряда в гробовой тишине наблюдали за ним.

— И давно ты за нами шпионишь? — мирно спросил Нибулус. В обычных обстоятельствах он бы ломом выбил из наглеца правду, но этот тип по крайней мере три дня шел за ними незамеченным. Поэтому Нибулус избрал более тонкий подход. — Я хотел бы знать, что ты успел услышать. Что ты знаешь о нашем походе?

— Поход, говоришь? — ухмыльнулся чужак. — Как заманчиво звучит. Не удивительно, что вы все...

— Послушай меня, старик, — рявкнул Нибулус. — Мне начинает это надоедать! Немедленно говори, что именно ты слышал.

Незнакомец закатил глаза, как бы показывая, что все это уже становится скучным.

— Так вот, о походах, — отозвался он. — Ужас просто, какая важность, куда уж без них? А знаете что? Удачный твой поход, или нет, а мне все едино. Отвечу на твой вопрос: я за вами не «шпионил», — заверил гость, разглядывая пеладана в выуженный откуда-то телескоп, — просто решил присмотреться к случайным попутчикам. Откуда мне знать о ваших делах? Что я услышать-то мог? Так, пустяки, не о чем и говорить, и рассказывать некому (не то, чтобы я собирался кому-то рассказывать). Да и незачем. Все и так видно: пеладан из Нордвоза, на котором знак дома Винтусов, тащится из самого Вида-Эскеленда, а с ним два книжника и колдун, да ещё бродяга, что говорит по-эскельски с пендонийским акцентом, да наховианский наёмник. Разношерстная компания, и маленькая к тому же... не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться, дело тут нечисто. Само собой, мне стало интересно.

— И это все, что ты знаешь? — недоверчиво спросил Нибулус.

— Это, да еще, что вы направляетесь в Мелхас через Умерт. Отсюда вывод: идете вы в Утробу Вагенфьорда за какой-то реликвией — а уж священной или богомерзкой, понятия не имею.

Он обежал взглядом их лица, наблюдая за реакцией, и поправился:

— А может, и не за реликвией, все равно это как-то связано со жреческими делами, иначе зачем вам тащить с собой дряхлого сморчка. — Он указал на Эппу. — В общем, раз вы направляетесь в Мелхас, значит, нацелились на старую крепость рогров. Только, скажу я вам, там давно ни шиша нет. Дам вам бесплатный совет: поживиться там нечем. За пятьсот лет расхитители гробниц все излазали вдоль и поперек. Да сразу же после осады пеладаны все самое ценное и растащили — как это у них водится, верно?

Нибулусу бы прийти в ярость от таких слов, как велел долг. Это было самое тяжкое оскорбление всему, на чем стояли пеладаны. Они даже могли отдавать себе отчет, что обвинения правдивы — но большинство подвергли бы обидчика наказанию на месте посредством (по меньшей мере) тяжелой дубинки. Но Нибулус никогда не отличался особым рвением, и к тому же этот человек только что всадил стрелу прямо в глаз ревущего чудовища почти в полной темноте. Поэтому пеладан успокоил свою совесть, презрительно фыркнув. Так было гораздо проще.