Они неуверенно переглянулись, не зная, что из этого следует.

— О чем ты? — с опаской поинтересовался Финвольд. — В прошлый раз забыл закрыть? Или дело в другом?

— Не знаю, может, и забыл; это запросто — зашел и не проверил. Не до того, видать, было. А может, кто ещё там побывал...

— Когда ты в последний раз пользовался туннелем? — спросил Нибулус.

— Давненько, не один год прошел, — сообщил Катти, — только дверью-то совсем недавно пользовались, приметы явные.

Раздался дружный вздох разочарования.

— Так значит, этот твой скрытый в горах секрет не такая уж и тайна, — с досадой заключил Нибулус, буравя взглядом искателя приключений. — Очень надеюсь, что ты знаешь, куда нас ведешь.

Казалось, Катти и впрямь было не по себе. Он не привык к тому, чтобы его секреты раскрывали, и наверняка уже жалел, что сразу не свернул шею проклятому драхрастскому чародею.

— Уверен, все будет хорошо.

— Уж постарайся, — хмыкнул Финвольд. — Мы слишком далеко зашли, возвращаться поздно.

Ели они в тишине. Через полтора часа, помыв котелки и наполнив мехи водой из родника, отряд двинулся вслед за Катти по дну глубокой расселины и скрылся из виду.

Болдх в последний раз оглянулся на оставшийся позади мир дневного света и последовал за остальными.

* * *

— Пришли, — объявил Катти, указывая на отвесный склон. — Вход здесь.

Если бы камень был на месте, они бы и не заметили входа, что верно, то верно; с виду — простой разлом, трещина в скале (пусть и в форме жернова, что с того?). Но теперь сдвинутый камень отчетливо выступал над поверхностью скалы, и любой, кто за это время искал здесь убежища, мог бы его откатить.

Кати и Лесовик вместе осмотрели землю в поисках свежих следов. Спустя какое-то время Лесовик объявил:

— Следы есть, и довольно свежие. Похоже, группа людей проходила тут две-три недели назад.

— Две-три недели? — воскликнул Нибулус. — Если так, возможно, они все ещё в Великандии. Осторожность не помешает. Катти, откатывай камень. Мы заходим.

Катти оперся своим храмовым мечом о камень, чтобы как следует подтолкнуть огромную гранитную дверь. Вопреки внушительным размерам и сходству с жерновом, камень на удивление легко откатился. В тот же миг холодный порыв ветра со стоном вырвался из темной пустоты за дверью, заставив стоявших у входа людей прикрыть лица и отступить. Пахнуло сыростью с ощутимым запахом разложения. Край древней кладки зарос длинным мхом, который уже начал известковаться: похожие на мёртвых угрей нити развевались и поблескивали в воздушных потоках.

Эппа охнул и поднес руку ко рту.