— А что плохого в шахтах? — спросил Нибулус. Он сам не знал, зачем вступает в спор, но не мог смолчать. — Металл — отличительный признак цивилизации; благодаря ему мы поднялись над животным миром.

— Ох, господин Винтус, от твоих слов прямо комок к горлу подкатывает, — с искренней болью в голосе отозвался Лесовик. — Из всех металлов мои праотцы знали лишь железные кандалы, что надели на них ваши родственнички, а деньги им доставались — по монете на глаза покойнику положить.

Пожар в душе шамана улегся, и он почти пришел в себя. Катти умел приводить людей в чувство.

— Люди, вы ходите под солнцем, — упорствовал Лесовик, — но лучи его не греют ваши сердца. Вы как камни в склепе.

— Может, и так, — ответил Катти. — Я исходил немало дорог, в этом и в других мирах, и усвоил одну простую истину: удивляешься лишь первому милому деревцу. А дальше видишь одни дрова.

При этих словах все взоры обратились к Тивору.

Дерево было одним из священнейших символов веры Лесовика: назвать его «дровами» (или, хуже того — «милым деревцем») — все равно что сравнить меч пеладана с кухонным ножом, или факел Куны со спичкой.

Лесовик, однако, пропустил оскорбление мимо ушей. Он решил не размениваться на слова, на ещё один продукт «цивилизации».

— Мародеры, — пробормотал он и повернулся к ним спиной.

* * *

Возможно, в этой стране колдовских грез упоминание Лесовика о мародерах воплотилось в реальность: уже на закате отряд увидел людей.

Заметить их было непросто: стирая все оттенки зеленого, долину накрывали сумерки. Не считая золотисто-румяного отсвета снежных пиков на фоне густой синевы неба у горизонта, вся Великандия окрасилась в серое. Не в скучную и безжизненную городскую серость, а в живые, насыщенные цвета: темные тени зеленой травы, бурой земли, красного заката, синего неба — и всего прочего. Повсюду среди деревьев и в траве зажглись и закружились тысячи огоньков. Вечер едва вступил в свои права, а сумерки уже возвестили о пробуждении миллионов крохотных существ. Волшебная ночь только начиналась, по земле заструилась тонкая серебристая дымка.

Впереди, севернее, куда они направлялись, показалась цепочка незнакомцев. На таком расстоянии расы было не различить, да и само расстояние определить было трудно: в сером сумеречном мире колышущихся теней и блуждающих огоньков Древняя магия играла шутки со зрением. Возможно, это было всего лишь видение, но если и так, привиделось оно всему отряду. Цепочка из десяти (или чуть больше) фигур целенаправленно двигалась на северо-запад, черными тенями маяча на серо-зеленом фоне туманных лугов. Некоторые вроде бы несли на плечах шесты, а у многих были огромные и уродливые головы. Возможно, даже с рогами. Изредка вспыхивали красные блики: то ли огня, то ли просто отсвет солнца.