— Подонки, — рыкнул варвар.

— Сам же просил собрать самых отпетых негодяев, — осклабился бандит, — только я и остался тебе верен, да и то потому, что поклялся своими яйцами, а это единственное мое достояние. Слушай дальше. Чтобы выказать преданность новому капитану, кто-то предложил спустить старого, то бишь тебя, киммериец, за борт. И нас с доном Эсанди за компанию. Но Отгар сказал, что нашел в твоей каюте какую-то карту и знает, куда идти, а на берегу заставит нас указать место, где зарыты сокровища. Поэтому велел оттащить всех троих в трюм и приковать. Дон Эсанди вскоре очухался, и вот уже второй день мы вдвоем наслаждаемся твоими стонами.

— Я опасался за твою жизнь, — сказал Сантидио, — даже повесил тебе на шею медальон Дестандази, но это не помогло.

— Так ван обнаружил чертеж Да Дерга? — нетерпеливо спросил киммериец.

— Да, и решил, что в том месте, где брегон обозначил заброшенное капище, спрятан клад, который «Дочь морей» зачем-то должна отвезти на таинственный остров, не обозначенный больше ни на одной морской карте.

— Ванир прав в одном, — проворчал Конан, — для фаллийцев Арэль, действительно, сущий клад. Если мы не опоздали.

— Значит, сокровищ на берегу нет? — разочарованно спросил Бандерос. — И зачем каким-то фаллийцам нужен какой-то пикт, если, как тебе привиделось, его сожгли или собираются сжечь?

— «Умножающий познания уменьшает желания», — говаривал один мудрец с суповой приправой на лысине, — усмехнулся варвар, — а ты, кажется, больше всего дорожишь своими мужскими достоинствами. Но сам помысли, стал бы я нанимать семь десятков головорезов только для того, чтобы отобрать сундук золота у каких-то пиктов? Нет, преданный мой яйценосец, я хотел, чтобы эти парни поразмялись с более достойным противником.

Он не стал уточнять, что это за противник. На корабле фоморов варвар ясно понял, какая судьба уготовлена его людям, попади они на остров Фалль и сразись с обитателями Железного Замка. Что бы ни говорил Да Дерг, у зингарцев в этом случае не было ни малейшей надежды когда-нибудь еще раз увидеть родные берега.

— А что стало с твоей невольницей? — спросил он дона Эсанди.

— Она досталась победителю, как водится, — ответил тот дрогнувшим голосом и отвернулся.

— Победителю! — фыркнул Бандерос. — Сколько раз я сидел на цепи, но никогда не называл своих тюремщиков победителями. Эй, Сантидио, что ты распустил нюни, словно девственница, проданная в публичный дом, вспомни — с нами сам Конан-варвар, который когда-то спас Кордаву от каменных исполинов! Да этот Отгар — просто плевок под ногами…